Натан Энгландер - Ужин в центре Земли

— Знаешь, где ты дал маху, мальчик-еврейчик? — спрашивает официантка.

— Нет, — отвечает Z. Он не может взять в толк, где эта точка на его горемычном пути.

— Там, где ты поверил, что еврейская мама сумеет тебя из всего этого вызволить. Если нужно, чтобы мир стал крутиться в другую сторону, попроси девочку-итальяночку обратиться к своему папе. Попроси и увидишь, на что способен гиперопекающий калабриец.

— Ха! — говорит Z. — Ты серьезно?

— Да. Тебе надо познакомиться с моим папой. Он может помочь.

— Потому что богат?

— Нет, не поэтому. Важно, как он богат. У него маленькая медиаимперия — хотя вообще-то она довольно большая.

Z потирает ее ступню. В ответ произносит только:

— И?

— Ты что, совсем ничего не знаешь про нашу страну?

Выходит, что совсем.

— В Италии, если это «медиа», то часть обязательно принадлежит Берлускони. Мой папа имеет доступ к премьер-министру и распоряжается кое-какими его средствами.

— Это твой план? Действовать через папу?

Официантка убирает ногу с колен Z и садится вплотную к нему.

— А у тебя какой план? Навсегда поселиться в этом отеле?

— Не самая плохая идея, — говорит Z, оглядывая их дворцовые покои.

— Если у тебя есть лучший план, давай выкладывай. Но, честно говоря, я все еще не понимаю, почему ты не возьмешь такси до аэропорта и просто не улетишь.

Z ласково улыбается ей и похлопывает ее по ноге.

— Мне уже начинает хотеться, чтобы тебя сцапали, — говорит официантка.

— Извини, — говорит он, и в мыслях не имея обращаться с ней пренебрежительно. — Я потому не могу сбежать, что у меня нет дипломатического прикрытия. Я просто субъект с плохим паспортом, который нарушил изрядное количество законов. Если Израиль настучит на меня французам, а потом скажет, что знать меня не знает, то я буду гнить в здешней тюрьме. Если израильтяне внесут меня в черный список и признают за своего, то меня депортируют в Израиль, а там опять-таки посадят. В обоих случаях я проигрываю. Но Израиль проигрывает тоже, потому что я иду с довеском в виде довольно крупного международного инцидента. Так что мы в патовом положении. Я застрял в Париже и стараюсь не дать своим коллегам шанса помочь мне поскользнуться в душе или сломать шею на лестнице. Мой единственный выход — Америка, там по ряду причин им скорее было бы выгодно просто оставить меня в покое. Может быть, я там чаще обычного буду оглядываться через плечо, но, по крайней мере, там я дома, а израильтяне — чужие. Если прикинуть шансы, в Америке они у меня неплохие.

— Но ты не можешь туда попасть.

Z чуть не стонет, услышав эту печальную истину.

— Нет, не могу.

— Тогда, похоже, лучшее, что у тебя есть, это поехать со мной в Италию. И там отдаться на милость моего отца — он такое очень любит.

— Ты едешь в Италию? Когда ты это решила? — спрашивает Z, снова пойманный врасплох, что, учитывая род его занятий, не должно, по идее, происходить с ним так часто.

— Это всегда было решено. На Капри самый сезон. Мы — моя семья — никогда его не пропускаем, — говорит официантка. — Поездка давно запланирована, просто ты про нее не знал.

Она уже стоит и, глядя на лестницу, ведущую в спальню, протягивает ему руку; он отвечает встречным жестом.

— Ты собиралась взять и уехать от меня?

— А ты бы не уехал?

Нет, думает Z, вставая. Он бы ни за что от нее не уехал.

Не сказать к тому же, чтобы выстроилась большая очередь желающих его вывезти; выбирать не из чего, только ее предложение и есть. Возможность обратиться к человеку с возможностями. Звучит обнадеживающе.

— Допустим, мы приехали, а твой папа не захотел в это ввязываться. Он меня не сдаст?

— Кому? Бармену в отеле? Нет, папу это приятно взбудоражит. Его уже мало что возбуждает в жизни, а тут такое. В любом случае в Италии ты никаких законов не нарушал, так что там тебе все равно будет лучше, чем здесь. Если даже тебя сцапают, то пусть лучше через неделю на острове, чем завтра в Париже. По крайней мере, мы сможем трахаться вволю в самом прекрасном отеле, какой я видела.

Z закусывает губу.

— Прекрасней, чем этот?

— Намного! Там есть на что полюбоваться в окно, а тут на что смотреть? Подумаешь, какой-то старый обелиск. Видел когда-нибудь Фаральони вблизи?

— Нет, — говорит Z. — Твой план, пожалуй, и правда выглядит заманчиво.

— Из-за траха?

— Да, — говорит он. — Из-за него. Но только как я туда попаду? Все та же проблема с паспортом.

— Ты горе-агент, ей-богу. Тебя что, не учили там ничему?