Джереми Дронфилд - Мальчик, который пошел в Освенцим вслед за отцом

Раньше Курт не любил писать письма, но теперь много и часто писал маме, рассказывая все-все о своем новом мире.

Тини радостно впитывала его новости, счастливая от того, что двое ее детей в безопасности. (Она предполагала, что с Эдит все в порядке, хотя связи между ними не было уже два года.) Однако ей постоянно казалось, что что-то может произойти и идиллия, в которой жил Курт, разрушится. «Пожалуйста, будь послушным, – молила она сына, – радуй своего дядю, так чтобы советникам о тебе рассказывали только хорошее… Дорогой, прошу, веди себя хорошо». Он прислал ей фото, на котором был запечатлен с другими детьми семейства Барнет, и снимок ей очень понравился. «Ты выглядишь так замечательно… ты такой красивый и радостный. Я тебя едва узнала» [221] Тини Кляйнман, письма Курту Кляйнману, июль – август 1941, DKK. .

Так Курт отрывался от своей старой жизни, увлекаемый в новое, светлое будущее.

В лагерь опять вернулось лето. «Теперь мы с Фрицлем регулярно получаем деньги из дома», – писал Густав в своем дневнике. Деньги были небольшие, но помогали сделать жизнь более сносной. Тини присылала им и одежду – рубашки, белье, свитера, – бесценную в лагерных условиях. Когда приходила посылка, Густава или Фрица вызвали в специальный кабинет, чтобы получить ее и расписаться; все, что им присылалось, фиксировалось в карточках учета [222] Карточка учета заключенного 1.1.5.3/6283389, 1.1.5.3/6283376, ITS. В реестре указано четыре посылки за 1941 год – по одной Густаву и Фрицу 3 мая, одна Фрицу 22 октября и одна Густаву 16 ноября. Во всех посылках была одежда. .

Любовь Густава к Фрицу за время, что они находились в Бухенвальде, выросла настолько, что заполняла все его сердце. Он гордился тем, каким мужчиной становился его сын, которому в июне исполнялось восемнадцать. «Этот мальчик – моя главная радость, – писал Густав. – Мы поддерживаем друг друга. Мы одно целое, мы неразделимы» [223] Густав пишет: «Wir sind die Unzertrennlichen» – «Мы неразлучны». В немецком языке это слово используется для обозначения птиц, попугаев-неразлучников, и так же называется на немецком фильм Дэвида Кроненберга Dead Ringers . .

В воскресенье, 22 июня, по лагерным громкоговорителям объявили последние новости. Фюрер начал наступление на Советский Союз. Это была величайшая военная акция в истории: три миллиона немецких солдат наступали широким фронтом, чтобы в кратчайшие сроки захватить всю Россию.

«Радио грохочет целыми днями», – писал Густав. Лагерные громкоговорители, и без того не радовавшие заключенных – по ним транслировалась то нацистская пропаганда, то немецкие марши, то наводящие ужас приказы и жуткие объявления, – теперь практически постоянно передавали берлинское радио, сообщавшее триумфальные новости с Восточного фронта. Падение защитных бастионов большевиков перед победным натиском германского оружия, окружение русских дивизионов, захват одного города за другим, переход через реки, победы того или иного корпуса Ваффен или генерала Вермахта, захват в плен сотен тысяч советских солдат. Германия пожирала лежащего в спячке русского медведя словно волк, зарезавший овцу.

Для евреев под нацистским правлением – особенно в польских гетто – нападение на Советский Союз стало проблеском надежды; Россия могла, в конце концов, и победить, освободив их от гнета. Однако политических заключенных в концентрационных лагерях, большинство которых были коммунистами, новости о поражениях Советов повергали в уныние. Как писал Густав: «Политики совсем повесили головы».

Среди заключенных снова началось брожение. Все чаще случались стычки внутри рабочих команд, акты неподчинения, даже сопротивление. СС подавляли их привычным путем. «Каждый день в лагерь доставляют расстрелянных и забитых», – писал Густав. Каждый день новая работа крематорию, и снова дым из трубы.

В июле Бухенвальд стал свидетелем нового ужаса, во многом предвосхитившего будущее. Операция проводилась в условиях секретности, но покров ее оказался тонок.

В предыдущем сентябре американский корреспондент в Германии пересказывал «странную историю», о которой узнал от анонимного источника: «Гестапо систематически уничтожает в Рейхе всех умственно отсталых. Нацисты называют это “милосердной смертью”» [224] Уильям Л. Ширер, цитируется в Cesarani, Final Solution , с. 285. . Программа под кодом Т4 включала также создание специальных пунктов, оборудованных газовыми камерами, и мобильных газовых фургонов, курсировавших между госпиталями и собиравших тех, кого режим сочтет «не заслуживающими жизни». Негативная реакция общества, и особенно церкви, привела к тому, что программа Т4 была приостановлена. Однако теперь нацисты начали истреблять заключенных концлагерей. Для них придумали новую программу – под кодом Акция 14f13, – направленную в первую очередь против нетрудоспособных еврейских заключенных [225] Stein, Buchenwald, cc. 124–126; Wachsmann, KL , cc. 248–258; Cesarani, Final Solution, cc. 284–286. . В Бухенвальде комендант Кох получил секретный приказ от Гиммлера: всех «имбецилов и калек», особенно евреев, следовало уничтожить [226] Доктор СС Вальдемар Ховен, цитируется в Stein, Buchenwald , с. 124. .