Александр Шакилов - Лишние дни [СИ]

— Во-во.

С той ночи Слон не оставлял кипятильник без присмотра. Чтоб никто не болел. А мы как-то дружно, не сговариваясь, игнорировали медосмотры и не чихали.

Разучились.

Юра аж взопрел — горьку думу думает: как бы так извратиться, чтоб из кильки в томатном соусе свиные отбивные приготовить. Осматривает общаковый провиант и сплёвывает Костику между берцами, ковыряет ножом крупу и морщит прыщи на лбу. Членистоногие и бутеры только аппетит раздразнили, даже из зубов выковыривать нечего.

Костик нервно поглядывает на Юру и — сам! — вызывается рубить дрова. Говорит, от анестезии у него в голове опилки да иголки, хочется ещё и плюшевое сердце вместо аритмичного пламенного мотора. Ага, крылатая плотвичка его, видите ли, шокировала почти до инфаркта. Чистоплюй и тунеядец.

Кабан, Слон и я разбредаемся в поисках сушняка, хотя на старом запасе можно зажарить десяток слонов. Африканских.

Все при деле. Работа облагораживает и отвлекает от рецидивного похмелья.

Птички поют, солнышко блестит.

Идиллия.

И только слышно, как матерится Кабан:

— Пидарас, гандон, ты шо слепой?!!

И только слышно как робко оправдывается Костик:

— Я… Не специально… Не хотел…

— Ты же натуральный пидарас! У тебя в роду долбоёбы были?

— Не было…

— Значит, ты первый! Глаза, блять, разуй! Очки, твою мать, обуй! Ты же гандон, — Кабан внимательно осматривает Костика от хаера до паха, кивает сам себе, окончательно удостоверившись в правильности сделанного вывода. — Да. Самый натуральный гандон.

— Одноразовый?

— Ты мне, блять, пошути!!!

— Кабан, шо случилось?

Олег оборачивается ко мне — лицо багровей кумача, взгляд прожигает насквозь, как старший брат кипятильника задний проход.

— Этот гандон, — кивает на Костика, — мои стельки порубил.

— ?

— Я ж их вчера на пенёк сушиться положил, — взмах руки в сторону коряги у костра, — а это хуйко на моих стельках дрова колет. Во шо от стелек осталось.

Осталось, честно говоря, всё то же самое. Только мелко нарезанное. Топориком для разделки цыплят. Широкая улыбка — еле терплю, зубы стискиваю, сдерживаю хохот. А Костик, окрылённый моей реакцией, опять пытается хохмить:

— Кабан, не расстраивайся. Раньше у тебя две стельки было, а теперь? — Костик задумчиво рассматривает деяния своих рук. — А теперь тридцать две.

— Как минимум, — встряёт Юра.

— Да они у тебя размножаются не по дням, а по часам, — добавляю сквозь смех. — Как кролики.

— Наверное, те, первые, были мальчиком и девочкой, — опять Юрик, — А потом они промокли, и в них проснулось половое влечение.

— И половое созревание, а вода была катализатором. Знаешь, ведь всё из-за жидкостей.

— Гормоны взыграли и…

— Они делением размножаются…

— Не-а, почкованием…

— А по-моему, воздушно-капельным…

— Как в анекдоте инопланетяне: бз-з-зыы! — Юра тыкает меня пальцем под рёбра.

Кабан огорчённо сплёвывает и уходит, прихватив с собой кроссовки. От греха подальше. А то вдруг они тоже размножатся начнут?

А мы идём по воду.

Тропинка, спуск, подъём. Умывальники — наши родники. В умывальниках не вода, а минералка: мощный, до пузырей, напор с огромным количеством микроэлементов, придающих жидкости модный рыжий цвет и мягкий металлический привкус. Набираем.

Окидываю взором лагерь — ностальгия, ага: рядом совсем эМЖо «Зелёный домик» (название, конечно, произошло от синего окраса строения), дальше — корпуса, столовая, волейбольная площадка, лавочки, турник, флагшток, возле которого однажды ночью…

Ночь разбивает квазисонную тишину знакомым с детства хитом. Играет Гимн Советского Союза.

— Про дружбу народов слегка погорячились.

— Покурим, — соглашается со мной Кабан.

Аккуратно выползаем на балкон. Изучаем обстановку, вдохновенно превращая табак в пепел. Возле флагштока, освещённого фонарём и славного ежевечерними линейками, что-то происходит. Опаньки, это ж наши учителя!

Выстроились в шеренги, руки застыли в пионерском салюте, на шеях повязаны алые галстуки — где откопали? — столько лет прошло, мой давно тряпочкой для вытирания пыли прохудился.

По тросику, натянутому вдоль мачты, рывками подымается…

— Олег, шо это… красное?

— А, это они вчера у Бровы экспроприировали. Видел, у него шорты были, из флага «Победителю соцсоревнования» сшитые, с Кремлём на жопе? Так вот это те шорты и есть.