Кирилл Рябов - Пёс

— Куда? — спросил он.

— Паспортный стол в соседнем дворе. Но сегодня уже поздновато. Завтра сходим, — сказал Никита.

— Куда мне выписываться? — спросил Бобровский. — Я даже не знаю, где буду жить.

— Ну ты даёшь! — сказал Никита. Он встал и прошёлся по комнате. — Лёха, ты чего?

— Чего?

— Вот и я говорю. Что с тобой? Я же дал тебе адрес. Куда ты его записал?

Никита вдруг начал выдвигать ящики комода и рыться в вещах.

— Я думал, ты съездил уже и всё обсосал.

— Что сделал?

— Где эта бумажка? Куда ты записывал?

— В книжку, — сказал Бобровский. — Вон, на столе лежит.

Никита достал из верхнего ящика смартфон.

— Твой? — спросил он.

— Настин.

— А он тебе нужен? — Никита повозил пальцем по экрану. — Разряжен. Или сломан?

— Понятия не имею.

— А зарядка где? А, вот…

Никита достал из ящика зарядку, подключил к смартфону и воткнул в розетку.

— Так, заряд пошёл. Хорошо.

— Настя хотела новый купить, — вспомнил Бобровский. — Хотела айфон. Денег не было.

Никита отложил смартфон.

— Да, старенький аппаратик-то. Скол вон сбоку на экране. А у тебя же телефон спиздили?

— Он разбился, когда меня избивали.

— А, ну вот и пользуйся. Без связи жизнь — не жизнь. Правильно?

Бобровский промолчал. В телевизоре вся компания трахальщиков и трахальщиц собралась вместе и выясняла отношения. Кому с кем трахаться дальше. Бобровскому даже стало интересно, как это всё разрешится.

— А где книжка, ты говоришь? — сказал Никита. — Ага, вижу.

В комнату заглянул Геннадий.

— Значит, на кухне я сделал замеры, — сказал он.

Никита листал книгу.

— Это вещь! — сказал он. — Мне подруга рассказывала. Тут чувак учит, как правильно жить. Мы все — лошьё, жить не умеем. А чувак этот знает, как надо. Кстати, у него концерты скоро. Я рекламу видел.

— Никит, — позвал Геннадий. — Надо коридор и комнату замерить.

— Ну, пока коридор давай. Ты читал книгу?

— Я? Нет. У меня что, время есть книжки читать? — сказал Геннадий. — Можно в туалет зайти?

— Можно, — сказал Никита. — И заодно там тоже замеры сделай.

Трахальщики и трахальщицы выбрали себе пары. Но соседка пасынка осталась одна. Играла трагическая музыка. Крупный план держал её лицо, по которому катились фальшивые слёзы. Потом закадровый голос сообщил, что «у Насти в итоге всё сложится хорошо, она успешно вышла замуж и родила двойню». Бобровский взял пульт и погасил экран.

— Зятёк, — сказал Никита. — Ну чего мы время будем попусту тратить? Съезди туда сейчас. Глядишь, уже к вечеру все твои проблемы решатся.

Он посмотрел на часы. В туалете шумно смыли воду. Бобровский взял книгу и заглянул на титульную страницу.

— Нижний проезд — где это?

— В промзоне, — ответил Никита. — Рядом. На маршрутке десять минут.

У Бобровского не было денег на маршрутку, и Никита, поджав губы, отсыпал ему мелочи.

— Вариант что надо! — сказал он.

— Посмотрим.

— Паспорт захвати.

Бобровский сменил футболку на синюю рубашку, подаренную Настей пару лет назад на 23 февраля, и вышел из квартиры. С маршруткой ему повезло. Почти сразу к остановке подрулил серый от пыли микроавтобус нужного маршрута. В салоне было душно, пахло подмышками и несвежей едой. Бобровский положил в лоток горсть мелочи и сел рядом с симпатичной женщиной в облегающем бежевом платье. Он обратил внимание на её ноги, очень длинные, гладкие и крепкие. Идеальные. Они слегка блестели от пота. Он почувствовал жар её напряжённого тела, услышал её ровное дыхание. Пару раз на поворотах соседка слегка прижималась к нему. Бобровский поднял взгляд на её лицо. Прекрасный римский профиль и стрижка каре. На кончике носа висела маленькая капля пота. Женщина подняла руку и смахнула каплю указательным пальцем. Бобровскому показалось, что капля упала ему на штаны. Он стал смотреть через лобовое стекло на дорогу. Он ничего не чувствовал. Эта женщина его не волновала. Её ноги, длинные, как у волейболистки. Её тело, жаркое и упругое под этим влажным от жары платьем. С тем же успехом рядом мог сидеть кашляющий старик. Или мент. Бобровскому было всё равно. «Видишь, Настя, получается, мне никто не нужен, кроме тебя. Может, когда-нибудь это пройдёт, конечно, но, наверно, я раньше сойду с ума», — подумал Бобровский.

Через пару остановок соседка вышла. Кто-то в салоне вздохнул и пробормотал: «Ох ты, ебливая кобыла».

Маршрутка въехала в промзону. Бобровский попросил остановить и вышел. Огляделся, ища место, где его избил обоссанный коллектор. Отсюда было не видно. Промзона большая, а этот урод завёз его куда-то на заброшенную окраину. «И что мне тут ловить?» — подумал Бобровский.