Холли Борн - Манифест, как стать интересной [litres]

Перемены до сих пор не затронули их уединенный, привилегированный городок. Пока весь остальной мир сидел на крючке у интернет-магазинов и торрентов, Бри и ее соседи продолжали ходить в маленький гордый магазинчик с дисками, искушавший зевак глянцевыми плакатами и картинками с попкорном на витрине.

Перешагнув порог, Бри сразу почувствовала себя грязной – будто зашла в секс-шоп или типа того. Хотя была здесь уже восемь миллионов раз (может, чуть больше). Они с Холдо заглядывали сюда почти каждые выходные, пока одноклассники оттягивались на вечеринках, куда их никогда не приглашали. Но сегодня Бри направилась не в их любимую секцию с зарубежными фильмами и артхаусом. Нет. Она свернула в самый позорный угол, куда еще недавно не зашла бы даже под страхом смертной казни.

Романтические комедии.

В глаза сразу бросилось обилие поросячье-розового цвета. Он был в той или иной степени представлен на всех дисках – как и хихикающие актрисы с развевающимися волосами. Бри вытащила один кейс, чтобы прочитать аннотацию.

Дай мне Л, Ю, Б, О, В и Ь, и я составлю из них «вечность».

Анжела всегда считала, что в жизни нет ничего важнее чирлидерства. Пока не встретила Кирка – звезду футбольной команды из школы-соперника. Неожиданно ее идеальная жизнь переворачивается с ног на голову – когда ей приходится выбирать между двумя одинаково жгучими страстями. Кто завоюет ее сердце? Помпоны или король выпускного бала?

– Ох, Филип Ларкин, – прошептала Бри. – Мы больше не в Канзасе.

Ее почти тошнило от отвращения. Когда она дочитала четырехзвездочную рецензию от Teen Here, оно уже сочилось из каждой поры. И все-таки, несмотря на плоских персонажей и явное отсутствие оригинального сюжета, Бри не могла проигнорировать золотые нашлепки на обороте:

Звезда проката.

Главный хит сезона.

А еще не могла забыть разговоры девочек, которые обсуждали этот фильм на переменах. На самом деле он оказался настолько популярен, что у них в школе даже собрали чирлидерскую команду. Насколько помнила Бри, та продержалась два семестра.

Людям нравится подобная чепуха. Это интересно.

Бри со вздохом сунула DVD под мышку. Следующие двадцать минут она провела, наугад вытаскивая диски и читая аннотации, – пока стопка претендентов на просмотр ее не удовлетворила. Тогда она отправилась на кассу и вывалила их перед продавцом.

– Пижамная вечеринка? – спросил он, засовывая «10 причин моей ненависти» в фирменную черную сумку магазина.

– Что? – встрепенулась Бри. Сперва она даже не поняла, что обращаются к ней.

Кассир указал на стопку дисков.

– Вечеринка для девочек? Похоже, вы с подружками собираетесь в кинотрип?

– Мм. Нет. Они все для меня.

Он смерил ее взглядом «Детка, да ты еще большая неудачница, чем я».

– Я-асно.

Бри никогда не была на пижамных вечеринках – по крайней мере, после начальной школы. Никогда не играла в «правду или действие», не звонила нравящимся мальчикам под возбужденное хихиканье подружек, не делилась хитростями французского поцелуя. Картины пропущенных подростковых инициаций одна за другой проносились перед ее мысленным взглядом, пока кассир записывал диски в журнал.

– Их нужно вернуть завтра до семи часов.

– Я знаю.

БРИ ВЫЛЕТЕЛА ПОД ДОЖДЬ и помчалась домой, прижимая сумку к груди так, будто там лежало награбленное. Последний путь назад был отрезан. Она как раз сворачивала на длинную, идеально ухоженную дорогу к особняку, когда в кармане ожил мобильный телефон. Бри выудила его и взглянула на экран.

Холдо. Ну конечно, кто же еще?

– Доброе утро, – сказал он. – Кажется, я в аду. Это ты вчера принесла ведро? Если да, большое спасибо. Часа в три ночи оно мне очень пригодилось.

Бри усмехнулась:

– Да, я так и подумала.

– Кто бы мог предположить, что бургундское вино так коварно?

– И в самом деле.

– Как твоя голова?

Словно в ответ на его слова, лоб пронзило тупой болью.

– Не ахти. Но и не кошмарно.

– Боже, я вчера серьезно перебрал. А ты? Я даже не помню, как ты ушла.

Бри скорчила гримасу. Последняя фраза звучала отрепетированной, и она немедленно заподозрила ложь. Вероятно, Холдо таким образом пытался замять историю с (не)поглаженными ногами? Он вообще про это помнил? Признаться, Бри испытывала облегчение, что он ничего не сделал. Мысль о том, что могло случиться, вызывала у нее тошноту. В любом случае, ей больше не нужно было домогаться Холдо. Только не теперь, когда у нее был План.