Холли Борн - Манифест, как стать интересной [litres]

Мамино лицо исказила тревога – уже в который раз за эту неделю.

– Бри… Я думаю, нам лучше поехать вместе.

Бри задумалась, сколько времени должно пройти, чтобы мама смогла отпускать ее на прогулки со спокойной душой. Хотя кто в этом виноват? Только Бри.

– Мам, я обещала доктору Томасу и обещаю тебе… Я больше не повторю такой глупости. Клянусь. Я понимаю, что ты боишься, но, пожалуйста, отпусти меня. Если хочешь, я весь день буду писать эсэмэс.

Мама вздохнула. Бри видела, как нелегко дается ей решение.

– Сегодня Новый год. В городе будут толпы.

– Я знаю. Я вернусь до вечера.

– Тогда ладно. Но я буду ждать сообщений каждый час.

Снаружи было холодно, серо и уныло – как будто тучи ледяного дождя поняли, что Рождество прошло, и пустились вразнос. Бри надела пушистое меховое пальто – как и в прошлый раз, когда они ездили в Лондон с Логаном. По дороге на станцию она проходила мимо дома Холдо и пару минут молча простояла у дверей. Они всегда встречали Новый год вместе: смотрели праздничное шоу Джулса Холланда, критиковали каждую группу и накачивались красным вином.

Поезд был полупустым – британцы еще нежились в постелях, готовясь к ночному алкомарафону. Тем не менее в городе было негде яблоку упасть: всем срочно понадобилось сдать разонравившиеся подарки и обменять их на другие. Бри спустилась в подземку, внимательно рассматривая тех, кто отважился встретиться с ней взглядом. Таких смельчаков оказалось немного. Она буквально излучала плохое настроение, поэтому за целую поездку к ней так никто и не подсел. Трафальгарская площадь ее тоже неприятно удивила – серость, серость и ничего больше. Бри обогнула стаю грязных голубей и направилась прямиком в галерею. Ее не задержал ни Рубенс, ни «Кувшинки» Моне, ни другие бесценные полотна, к которым выстраивались очереди туристов.

Бри шла на свидание с уродливой герцогиней. Ее зал был пуст – как и всегда. Бри уселась перед картиной, привычно впитывая взглядом мазки и вспоминая день, когда впервые ее увидела.

В одиннадцать лет. Шестой класс организованно вывезли на экскурсию в Лондон. Это был последний год начальной школы, и Жасмин и Ко третировали ее, не жалея сил.

Жасмин была популярной – уже тогда. А Бри была лузером – уже тогда. Она ехала на переднем сиденье рядом с учителем, пока остальные набились в заднюю часть салона и там хихикали и обменивались записочками. Минимум три разных мальчика писали трем разным девочкам, и бумажки шуршали между креслами, прокладывая извилистый путь к адресатам. Разумеется, весь задний ряд был занят элитой – будто ложа бенуар на балете. Это мини-Жасмин и мини-Гемма решали, какие песни будет петь весь автобус и на какие записочки ответить, а какие зачитать вслух – под всеобщий хохот, пока отправитель сгорает от стыда.

Бри, тогда еще страдавшая детской пухлостью, притворялась, что читает «Убить пересмешника», пока ее не укачало и не стошнило в бумажный пакет.

Запах распространился по всему автобусу, и ребята принялись кричать: «Бри-и-и-и, ты воню-ю-ю-ючка». Так продолжалось до самой галереи.

Вырвавшись из-под учительского надзора, все тут же разбежались кто куда. Мини-Жасмин и мини-Гемма нашли в кафе мини-французов, приехавших по обмену, и немедленно начали с ними флиртовать. Мини-Бри в одиночестве отправилась изучать галерею.

В то время она еще не научилась быть жесткой. По правде говоря, она относилась к тому типу детей, которые вечно цепляются за юбку учительницы. Одиночество вообще неприятная штука, но в детстве оно ужасно особенно. Мини-Бри упорно торчала перед картинами, надеясь «провалиться» в какую-нибудь из них, но их магия была ей недоступна. Поэтому она просто переходила из зала в зал, шаркая громоздкими ботинками по деревянному полу.

На «Уродливую герцогиню» она наткнулась случайно, когда искала туалет.

Сперва она привлекла ее, потому что Бри была ребенком, а дети находят уродство забавным. Но затем она почувствовала жалость к даме на картине. Бри задумалась о том, как прошла ее жизнь и почему кто-то решил написать ее портрет. Может, это была изощренная издевка? Может, над ней потешались абсолютно все при дворе?

Тогда-то мини-Бри и начала превращаться в Бри нынешнюю.

Не важно, была это издевка или нет. Не важно, смеялись ли над ней из-за ее уродства. Главное – эта женщина настолько выделялась, что пробудила в художнике желание взяться за кисть. И теперь, спустя сотни лет, она все еще жила – на картине. Безоговорочно существуя и производя впечатление на каждого зрителя.