Жюльен Сандрель - Комната чудес

Я прослушала последнее сообщение. Мать. Она сказала, чтобы я не обращала внимания на ее предыдущие сообщения, бросала все и немедленно мчалась в больницу. Голос у нее дрожал. Она плакала. Предыдущих сообщений было четыре. Три от матери, одно – с номера, который я успела выучить наизусть. Это был номер реанимационного отделения больницы Робера Дебре.

Я послушалась совета матери. Выключила телефон и убрала его в карман.

Достала из сумки дневник Луи. Погладила его и прижала к своему разбитому сердцу. Медленно перелистала страницы. Дошла до последней. Прочитала, что мечтал сделать мой сын. Дождь усилился. В мозгу сами собой вспыхнули слова, от которых хотелось спрятаться. Последняя страница. Последняя воля.

Я встала. Отдала телефон сидевшей рядом девушке. Она недоверчиво посмотрела на меня, но взяла телефон и сказала спасибо.

Потом я вышла из автобуса.

Я не перезвонила матери. Не перезвонила в больницу.

Пока я не получила уведомления, убийственного официального уведомления, Луи жив. И я решила, что буду делать то, что умела лучше всего, – увиливать.

Мне вдруг с трагической пронзительностью стало ясно, что я всю жизнь была гением увиливания. Как только ситуация усложняется, во мне возникает естественный порыв – сбежать. Это происходит само собой. Таким образом я спасаюсь от бурь, тайфунов и прочих ураганов. Чем яростнее задувает ветер, тем сильнее во мне потребность спрятаться в надежное укрытие. Хотя бы на время. Пересидеть, переварить трудности, подготовиться к прямому столкновению с ними. Я не способна выйти в море в шторм. Я жду, пока волнение хоть немного утихнет. Я всегда панически боялась, что окружающие догадаются о моих чувствах, особенно если я не в состоянии с ними совладать. И тогда я удираю. Тринадцать лет назад я удрала от Мэтью, просто послав ему эсэмэску. Несколько часов назад я удрала от Мэтью, опасаясь не справиться с собой. Я долгие годы удирала от матери. Я удирала от собственной жизни. От собственных мечтаний, предпочитая исполнять мечты Луи.

Когда обратный отсчет подошел к концу, я сбежала от смерти сына в воображаемое будущее.

Убегать так приятно. Гораздо приятнее, чем иметь дело с правдой.

Я решила, что проведу последние сладостные часы неведения, купаясь в прекрасной и чистой надежде. В каком-нибудь необычном, новом для себя месте. Где-то я читала, что в Лондоне построили небоскреб в авангардистском стиле – The Shard, «Осколок», – и в нем есть отель. Все главные события моей жизни всегда были связаны с чем-то монументальным. Знакомство с Мэтью – с Эйфелевой башней. Исполнение первой мечты сына – с фантастическим отелем в Токио. Что может быть лучше для завершения этой эпопеи, чем величественный осколок стекла посреди города? Я сняла королевский люкс. Пусть Лондон падет к моим ногам.

В номер я заказала бутылку французского вина. Из Прованса. Области, в которую уходит корнями история моей семьи. В своих невообразимых апартаментах я села за письменный стол и приступила к выполнению своей невообразимой миссии. Последние пожелания, которые Луи записал у себя в тетради, были сформулированы предельно просто. Их исполнение представлялось мне предельно сложным и крайне болезненным. Особенно в этот момент моей жизни. Особенно в этот момент его жизни. Я посвятила этому занятию всю ночь.

Бегство от смерти своего сына я обставила сиянием огней. Я описала свою будущую жизнь на бумаге с логотипом шикарного лондонского отеля и включила в нее Луи. Мною двигали ярость и отчаяние. Я понимала, что другого раза у меня не будет.

Я вспоминала самые прекрасные вещи из своей жизни. Я сочиняла будущие удовольствия. Я без страховки устремилась в неизведанное, смеясь и плача. Я задала себе вопрос: какой женщиной я хотела бы быть. Кем я хотела бы стать, я, Тельма. Какой след я хотела бы оставить на этой планете. Я прислушивалась к себе. Выпытывала у себя, что могло бы сделать меня счастливой. Счастливой по-настоящему. Я забыла обо всем, на что ориентировалась до сих пор. Забыла об ожиданиях, которые предъявляло мне общество. Забыла о пожеланиях окружающих. Просто вообразила себе будущее и описала его. Я обнажила собственную сущность – впервые за все прожитые годы. В ту ночь я составила свой личный список чудес. В той же форме, что избрал Луи, – в виде письма. Это было будущее моей мечты. Скорее всего, оно никогда не настанет. Или настанет. В любом случае я никогда не жила с такой интенсивностью, как в ту ночь.