Дэвид Митчелл - Под знаком черного лебедя [= Лужок черного лебедя]

– Нет! – (Дело не в том, что мне «стыдно». Ну, в каком-то смысле да. Но не потому, что это – моя мама, а просто потому, что она – мама. Теперь мне стало стыдно, что мне стыдно.) – Нет.

Плохое настроение хрупко, как кирпичи.

Стоящий впереди жирный козел с обвисшими веками впитывал каждое слово.

Я уныло снял джемпер и завязал его рукава на талии. Очередь прошаркала немного вперед, и мы оказались у витрины туристического агентства. Там за столом сидела девушка одних лет с Джулией. От нехватки солнечных лучей ее лицо стало бледным и прыщавым. Вот что бывает с теми, кто недостаточно хорошо учится. На окне был прилеплен плакат: «Выиграйте самый памятный отпуск в своей жизни!» Восторженная мама, кормилец семьи – папа, гламурная кошечка – старшая сестра и всклокоченный брат выстроились на фоне Улуру, Тадж-Махала, флоридского Диснейленда.

– Мама, а следующим летом мы опять куда-нибудь поедем всей семьей?

– Поживем – увидим.

Мне не было видно выражения маминых глаз из-за темных очков.

– Что увидим? – подначил меня Нерожденный Близнец.

– Год еще надо прожить. Джулия собиралась поехать этим, «Еврорейлом», или как его там.

– «Интеррейл».

– Но ты ведь собирался со своими школьными друзьями покататься на лыжах? Джулия прекрасно провела время в Германии, когда ездила по обмену.

(Мама не заметила, что я больше не популярен.)

– Ульрика Визгунья и Ганс Распускай Руки не показались мне чрезмерно приятными людьми.

– Джейсон, я уверена, что твоя сестра немного преувеличила.

– А может, мы втроем куда-нибудь поедем, ты, я и папа? Мне понравилось в Лайм-Риджисе.

– Не знаю… – Мама вздохнула. – Не знаю, будет ли у нас с папой полегче с отпусками в следующем году. Давай посмотрим ближе к делу.

– Но у Дина Дурана мама работает в доме престарелых, а папа – почтальон, и у них всегда получается…

– Значит, мистеру и миссис Дуран повезло, – этот тон мама использует, чтобы дать понять, что ты говоришь слишком громко, – но не любая работа предоставляет такую гибкость.

– Но…

– Хватит!

Вышел управляющий кинотеатром. Он решает, кто попадет внутрь, а кому скажут «идите лучше сразу домой». Спасенные и отверженные. Он шевелит губами, рождая числа, и идет по тротуару медленно, словно гроб несет. Перо чернильной ручки царапает по клипборду. Там, где он проходит, люди в очереди облегченно ухмыляются и начинают озираться, чтобы поглазеть на отверженных. Спасенные – самодовольные сволочи. Им уготовано место в многоцветном царстве, в темноте. Для них, даже для сидящих на неудобных местах слишком близко к экрану, будет крутиться проектор, показывая «Огненные колесницы». Между управляющим и нами осталось двадцать человек. Ну пожалуйста, пройди еще несколько шагов по мостовой, всего несколько шагов, ну давай, всего пару шагов…

Пожалуйста…

Изо рта Росса Уилкокса воняло прогорклой ветчиной.

– Джейсон Тейлор ходит в кино с мамочкой!

Только что Марк Бэдбери говорил со мной о том, как выиграть в «Пакман». И вдруг это. Момент, когда еще можно отрицать, упущен.

– Мы тя видели! В Челтнеме! Ты стоял в очереди с мамочкой!

Человеческий поток и само время в коридоре замерли.

Я заулыбался – идиотская попытка приуменьшить серьезность атаки.

– Чё ты лыбишься, глист сальный? Небось лапал свою мамку на заднем ряду? – Уилкокс сильно дернул меня за галстук. Просто так. – И язык ей засовывал, а?

Он щелкнул меня по носу. Просто так.

– Тейлор! – Гэри Дрейк всегда охотится в паре со своим двоюродным братом. – Как это гадко!

Нил Броуз смотрел на меня, как смотрят на пса, которого ведут к ветеринару усыплять. С жалостью, но и с презрением – за то, что докатился до такой слабости.

– Небось целовались, да с язычком, а? – Энт Литтл – новый слуга Уилкокса.

Уэйн Нэшенд тоже его слуга, только со стажем.

– Небось он и палец ей засовывал!

Зрители единогласно проголосовали ухмылками.

– Чего ты молчишь? – Уилкокс имеет обыкновение зажимать кончик языка меж зубов. (Того самого языка, что знает на вкус каждую щелочку тела Дон Мэдден.) – И-и-или т-т-ты н-н-не м-м-можешь н-н-ничего сказать, п-п-пидорский заика?

Вражеское войско ударило в незащищенный фланг. На месте моего ответа распростерлась зияющая яма.

– Росс! – прошипел Даррен Крум. – Фланаган идет!

Уилкокс со всех сил наступил мне на ногу, вдавливая ботинок, словно тушил сигарету.

– Гнилодрочный заикательный мамочку-лапающий жопоглист!