Ларс Лоренс - Утро, полдень и вечер

К ЖИТЕЛЯМ РЕАТЫ —

ГРАЖДАНАМ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ И ИНОСТРАНЦАМ

«Равная и строгая ответственность перед законом для каждого, каких бы убеждений и верований — религиозных или политических — он ни придерживался».

Сегодня утром в Реате выстрелы АННУЛИРОВАЛИ ГОЛОСА ИЗБИРАТЕЛЕЙ после того, как должностное лицо, с любовью ИЗБРАННОЕ, было ХЛАДНОКРОВНО убито во время попытки навязать НАШЕМУ ГОРОДУ КРАСНУЮ ДИКТАТУРУ.

Мы, жители Запада, терпеливые и снисходительные люди.

Мы по традиции добродушны.

Наши порывы благородны. Человеку, попавшему в беду, мы готовы отдать последнее, НО…

Всему есть предел.

Слово «реата» по-испански значит «веревка».

Мы не хотим сказать, что дошли до конца нашей веревки, ИЛИ нашей Реаты.

Но мы ХОТИМ сказать, что ответом на беззаконие должен быть ЗАКОН, ПРИВЕДЕННЫЙ В ИСПОЛНЕНИЕ БЫСТРО И ЭНЕРГИЧНО.

Если Высшая Власть ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО НОВОГО КУРСА снизойдет до понимания нашей проблемы, пусть она ОБРАТИТСЯ К СВОЕЙ СОВЕСТИ и задумается над тем, какие РАЗРУШЕНИЯ причинены «либеральными» и «прогрессивными» мерами, попирающими право СВОБОДНЫХ АМЕРИКАНЦЕВ вести СВОИ ДЕЛА ПО-СВОЕМУ.

Пусть она ответит, соответствует ли РАЗВЕДЕНИЕ ТЕРМИТОВ В ЗДАНИИ ДЕМОКРАТИИ ДУХУ Билля о правах человека.

Пусть эта власть подумает о последствиях, к которым приводят ПОДАЧКИ в виде СВОБОДЫ МНЕНИЙ ДЛЯ ТЕМНЫХ И ПРАЗДНЫХ субъектов, которые УКЛОНЯЮТСЯ от честного повседневного ТРУДА, чтобы СЕЯТЬ АНАРХИЮ.

А пока — на бога надейся, а сам не плошай.

И мы не плошаем, мы НАЧИНАЕМ ДЕЙСТВОВАТЬ.

Если у вас нет неотложных ДЕЛ, ОСТАВАЙТЕСЬ ДОМА.

ВЫПОЛНЯЙТЕ РАСПОРЯЖЕНИЯ.

Мы абсолютно ВЕРИМ, что наши OFICIALES, начиная с мэра и кончая самым скромным помощником шерифа, способны привлечь к «РАВНОЙ И СТРОГОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПЕРЕД ЗАКОНОМ» виновников этого ОТВРАТИТЕЛЬНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ против Реаты, против братства людей, против Всевышнего.

ОНИ ДЕЛАЮТ ДЕЛО.

ДОВЕРЬТЕСЬ ИМ!

Мики Ковача вызвали с урока труда и сказали, что его ждут на улице. Миновав одним прыжком восемь ступенек бетонной лестницы, он выскочил на утоптанную глиняную дорожку перед школой, ожидая увидеть там отца, и попал прямо в объятия двух неизвестных, которые заявили, что хотят доставить его домой. С этими словами они втолкнули Мики в автомобиль.

— Ты что, тренируешься в прыжках в высоту? — спросил один из них. Видя, что Мики не отвечает, второй мужчина сказал:

— Ничего, парень, не бойся.

Но Мики все-таки боялся. Он был чуть жив от страха. Наверно, опять что-то случилось, как во время забастовки. Ему тогда тоже говорили, что с мамой и папой все хорошо, но это было не так, они врали. Он вспомнил ужасные слухи, которые ходят по школе, вспомнил страшные дни забастовки, когда и Лидия, и Майк оказались в тюрьме, а к ним домой пришли такие же мужчины и все перерыли. Теперь Мики старше, ему исполнилось одиннадцать лет, но он чувствовал себя беспомощнее, чем тогда.

Мужчины и теперь задавали ему те же вопросы, что и во время забастовки. Они хотели знать, бывали ли у них в доме собрания, кто там присутствовал, называли ли эти люди друг друга «товарищ» и не спрятано ли у них на заднем дворе оружие.

Мики даже обрадовался своему испугу и от страха принялся плакать, вырываться и уверять, будто ничего не знает, хотя один из мужчин ткнул его дулом револьвера.

От страха же Мики сначала не заметил, куда его везут, но потом понял, что они едут совсем не домой, а куда-то вверх, к шахтам. Мики пришел в ужас, решив, что его собираются сбросить в шурф. Тогда он стал неистово кричать и вырываться до тех пор, пока машина не повернула обратно и не начала спускаться по направлению к Ла Сьенегите. Один из мужчин крепко держал Мики, посадив его к себе на колени, и говорил:

— Мы просто пошутили и ничего плохого тебе не сделаем, нам надо поговорить с тобой. Ты хороший парень и, конечно, не хочешь, чтобы у твоего папы были неприятности и чтобы он водился с плохими людьми.

Эти слова возмутили Мики.

— Мой папа хороший! — закричал он. — Отпустите меня! — Он снова попытался вырваться, но потом вдруг притих, почувствовав, что его штанишки стали мокрыми.

— Ах ты ублюдок! — воскликнул мужчина и так ударил Мики по лицу, что у того онемела щека. В это время из ехавшей сзади машины послышался голос другого мужчины:

— Эй, отпустите его!

Круги в глазах Мики исчезли. Теперь они снова ехали по улице, и прохожие с любопытством смотрели на их автомобиль. Мужчина, сидевший за рулем, повернул за угол, остановился и, высадив Мики, быстро уехал прочь.