— Заткнись, — выдавил Анатолий.
— Итак, — сказал Бурдюков, — думаю, в свете произошедшего, мы с вами вместе не уживемся. Поэтому предлагаю вам откочевать на этаж выше.
— На два! — сказал Саня.
— А продукты? — спросил Анатолий.
— Вашу половину мы будем оставлять вам на лестнице.
— Пожалеете, — буркнул Василий.
— Каким образом?
— Молчи! — зашипел на приятеля Анатолий.
— Да я ничего, — сказал Василий. — Постельное надо взять.
— Это — пожалуйста, — согласился Бурдюков.
Перышкин и блондин расступились, открывая путь к кроватям. Анатолий юркнул ужом. Василий наоборот потолкался с антагонистами плечами.
Пока изгнанники сворачивали одеяла и простыни, Бурдюков думал, как быстро они перегрызлись. Но есть ли в этом его вина? Кто втихую жрал-то? Кто за речку бежать хотел? Он что ли? Хотя силы сопротивления тают, это да.
— Эй, вы можете побыстрее? — спросил Саня.
— Имей совесть, Перышкин, — сказал Анатолий. — Психовать не надо.
— Я не псих!
Подскочив, Саня ткнул ножками стула Анатолия.
— Эй-эй! — повысил голос Василий, выпрямляясь с комом постельного белья. — Это что, не псих?
— Оставь его, Василий, — сказал Анатолий, — у мальчика, видишь, помутнение.
— Я могу еще добавить! — воинственно заявил Саня.
— Остынь, — сказал ему блондин.
— Да уж, — кивнул Анатолий, — уймите своего буйного.
— Я не буйный!
Перышкин сделал шаг к Анатолию, но тот вдруг, подбив стул, ловко отклонился, переступил ногами и оказался у Сани за спиной. В руке его блеснула полоска стали.
— Тихо!
Анатолий прижал полоску к горлу замершего Перышкина.
— А вот это зря, — сказал Бурдюков.
— Что зря? — улыбнулся Анатолий. — Сейчас не мы, а вы поползете на верхние этажи. И никакой больше пасты не увидите. Что там найдете пожрать, то жрать и будете. Можете даже друг дружку жрать. Эй, беленький! — Он заметил, как блондин приподнял банку на коротком белом шнуре простыни. — Не шали! Выбрось.
— Зачем? — спросил блондин.
— За этим.
Анатолий надавил полоской на горло Перышкина, и Саня издал жалобный звук.
— Ты — его, а мы — тебя, — пообещал Бурдюков.
— Смелый? Василий, будь добр, разоружи-ка нашего нервного хлюпика.
— Как два пальца!
Василий освободился от бельевого кома, вывернул стул из вялых Саниных рук и встал напротив Бурдюкова.
— Так что, — громко сказал Анатолий, — Перышкин, получается, никому не нужен?
— Хочешь войны? Получишь.
В Бурдюкове проснулась холодная решимость. Василий, может, и посильнее, но уж злости, ненависти в нем поменьше будет. Бурдюков чувствовал, как в крови начинает бурлить гремучая смесь.
Никакой пощады, подумалось ему. С самого начала надо было, с осторожных разговоров, со смешков этих… Нашлись уроды!
Он, кажется, даже негромко зарычал, на что Василий ответил на это глумливым, утрированно-удивленным выражением бородатого лица.
— Что с тобой, придурок? В животе урчит?
— В животе, — кивнул Бурдюков.
Где-то на периферии зрения плыли глаза Перышкина, расширившиеся, переставшие моргать в ожидании скорой смерти.
Тезка крутнул банку.
— Ну, что, погнали?
Прости, Саня, подумал Бурдюков.
Он приподнял стул, намечая первый удар по Василию в район левого виска. Василий подобрался, видимо, намереваясь первым делом блокировать возможное нападение. Какой из него воин? Со спины ударить разве что.
— Так, что здесь происходит? — раздался голос от двери, в которую два дня назад Бурдюкова ввели в новую жизнь.
Все обернулись, только Перышкин ввиду своего опасного положения лишь скосил глаза.
Максим Андреевич шагнул от двери вперед. Белый халат его перекрещивали ремни от автоматических винтовок, висящих за спиной. В одной руке у доктора был крупный рюкзак защитного зеленого цвета. В другой темнел казавшийся игрушечным пистолет.
— Что здесь за цирк?
Голос у Максима Андреевича дал петуха, лицо пошло пятнами.
— Конфликт у нас, Максим Андреевич, — сказал Анатолий.
— Разность взглядов на мир, — сказал Бурдюков.
— Что?
Максим Андреевич поднял руку с пистолетом. Дуло нацелилось Анатолию в лоб.
— Максим…
— Железку выбросил, сел! — крикнул доктор. — Раз. Два…
Самодельный нож зазвенел по полу. Анатолий отпустил Перышкина и бочком примостился на краю своей кровати.
— Как скажете.
— Ты!
Пистолет выбрал целью Саню.
— Он меня чуть не прирезал! — пожаловался Перышкин.
— Тоже сел! — зашипел Максим Андреевич.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу