Василию ничего говорить было уже не надо. Отставив стул, он забрался на кровать к Анатолию. Тезка, подтянув банку к животу, растянул узел на простыне и сел рядом с Перышкиным. Все это он проделал молча.
— Сергей, положи стул, — обратился Максим Андреевич к Бурдюкову, который во время рассаживания всех остальных лишь щурился и кривил губы.
— Выстрелите?
— Выстрелю, — кивнул доктор и вдруг весь затрясся. — Вас, уродов, с лестницы слышно! Вы хотите мне всю операцию сорвать? Сволочи. Сволочи. Сядь! — крикнул он, совершенно рассвирипев. — Раз, два…
— Три!
Бурдюков откинул искалеченный стул, и тот с грохотом упал у стола.
— Сядь, — повторил Максим Андреевич.
— Я лучше так.
Бурдюков встал между кроватями, разделяя Анатолия с Василием и тезку с Перышкиным.
— Не важно, — Максим Андреевич отошел к столу, чтобы держать всех своих бывших пациентов под прицелом. — Сейчас я вам расскажу правду, а потом мы все вместе кое-что сделаем, чтобы изменить нынешнее положение дел. Согласны? Нет, ответа не требуется. Думаю, вы согласны.
Он поставил к стене рюкзак и освободился от автоматических винтовок, свалив их на столешницу. Пластиковые чашки и ложки посыпались на пол.
— Мы что, — спросил Перышкин, — будем воевать?
— Александр, я все объясню.
Несколько секунд Максим Андреевич смотрел на Бурдюкова.
— Н-да, — сказал он наконец, — я не ожидал, что вы все перессоритесь. Я думал, что новая действительность заставит вас держаться вместе.
Бурдюков пожал плечами.
— Хорошо, — Максим Андреевич с шумом выдохнул. — Первое: вы все не совсем люди.
— Что? — привстал Перышкин.
Василий нахмурился. Анатолий, наоборот, улыбнулся.
— В каком смысле, Максим Андреевич?
— В прямом, — сказал доктор. — Вы — искусственно выращенные люди. Тело формируется за три месяца, мозг — за девять. Затем в вас просто начинает работать программа, и вы своим ходом расходитесь по домам.
Бурдюков почувствовал, как в нем что-то оборвалось.
— Программа?
— Вот здесь, — показал на свой затылок Максим Андреевич, — в каждом из вас стоит коннектмодуль. В машинных залах вы объединяетесь в единую сеть. Грубо говоря, все вместе вы составляете вынесенный на периферию центр обработки и анализа информации с некоторыми операционными возможностями.
— Зачем же так сложно? — спросил блондин, переглянувшись с Бурдюковым. — Делали бы одни мозги и распределяли по банкам.
— Насколько я знаю, — сказал Максим Андреевич, — с течением временем мозги в банках, как вы выражаетесь, просто тухли. Причем очень быстро. Тогда к ним придумали тела. Это оказалось не сложно. Только вместе с коннект-модулем вложили еще модуль симуляции, чтобы придать вашему существованию некое подобие жизни.
— Зачем? — спросил Бурдюков.
Доктор постучал пальцем по виску.
— Эффективность отдачи. А накапливающиеся ошибки убирались перепрошивкой модуля в медицинском крыле — вы сами были запрограммированы, чтобы прийти туда, когда симуляционная реальность давала сбой. Достаточно инъекции программно-ориентированной белковой смеси с медиаторами — и вы как новенькие: вперед, с песней, по своим квартирам. Грубо говоря, смесь работала как комплекс очистки и тонкой настройки. Впрочем, для всех проводились и плановые инъекции.
— И это нормально? — спросил Бурдюков. — Никому не пришло в голову, что мы мыслим и… и прочее.
— Вы все одинаковые.
— В каком смысле?
— В прямом, — сказал Максим Андреевич. — Вы ничем друг от друга не отличаетесь. Совершенно.
— Но Василий, Саня, — сказал Бурдюков. — Они совсем не похожи…
Максим Андреевич улыбнулся.
— Это вам так кажется. Вы их так видите, Сергей. Потому что модуль в вас создает необходимые различия. Это прописывается в коренных настройках и одним отлучением от ПОБС не выключается.
— Но у Василия борода, — сказал Бурдюков.
— Да! — поддержал его Перышкин.
— Нет-нет, — качнул головой доктор, — он — ваша копия, идентичная до родинки на шее и морщинки на лбу. Еще есть набор имен, мужских и женских, штук десять, которые находятся в обороте. Василий, Андрей, Александр, Николай, кажется, Семен. Виктор. Женские — Светлана, Ирина…
— Магда, — прошептал Бурдюков.
— Магда, — кивнул Максим Андреевич. — Но на самом деле и это фикция. Вы — существа бесполые.
— Что? А это видел?
Василий, встав, приспустил трусы.
— Я вижу все, как есть, — сказал доктор, глядя Василию в глаза. — То есть, ничего.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу