Леонид Иванов - Леший

— Зинаида, давай спускайся ко мне! — прокричал он снизу.

— Да ты что такое удумал-то? — забеспокоилась та.

— Слезай давай, думаешь мне тут жарко? В проруби ить, не в бане.

Игорь, еще не совсем понимая задумку мичмана, помог Зинаиде спуститься вниз, где её принял на руки Валерка, аккуратно уложил на дверку. Лёд под ней предупреждающе захрустел.

— Держись! — Скомандовал снова моряк и изо всех сил толкнул щит в сторону берега. От сильного толчка доски легко скользили по гладкой поверхности, а когда замерли, Валерка закричал:

— Теперь не вставая, греби руками, отталкивайся ладонями и давай ближе к берегу, там лёд крепче, сможешь и на ноги встать. Да сразу в деревню беги, расскажи мужикам, пусть на подмогу идут с досками.

Зинаида добралась до берега и впробеги кинулась в деревню.

— Игорь, давай теперь сходни и сам слезай, я тебя так же оттолкну.

— Теперь моя очередь, — запротестовал, увидевший возможность спасения, Евген. — У меня государственной важности документы. Их спасать надо.

— У тебя документы, ты и спасай, — огрызнулся Валерка.

— Не имеешь права! Я председатель участковой избирательной комиссии, меня в первую очередь спасать надо было, а не какую-то продавщицу. К тому же капитан последним судно покидать обязан.

— Ну, хрен с тобой, председатель! Слезай быстрее.

— Да как же я с документами-то? Мне их сохранить надо. Ты Игорь Васильевич, подай мне их, пожалуйста!

— Давайте уже там скорее, а то я сам скоро в лёд вмёрзну! — торопил стоящий по пояс в воде Валерка.

Евген неуклюже спустился, улегся на сходнях, прижал к себе бумаги.

Валерка оттолкнул его в сторону берега и не оглядываясь, насколько далеко проскользили доски, повернулся к Игорю.

— Что там еще есть? Давай вёсла и багры и слезай сам.

Капитана Валерка отправил в сторону берега на сложенных рядом вёслах, потом выбрался на кромку льда, лёг на багры и стал пробираться к спасительной суше.

Из деревни уже бежали мужики с досками и верёвками, но их помощь больше не требовалась. На Валерке промокшая одежда начала покрываться коркой, поэтому его завели в первую же избу, дали сухую одежду. Степанида принесла припрятанную было до праздников бутылку, сделала чаю с малиной пополам с водкой и загнала на тёплую печку. Сын Игоря Сашка вызвался на велике съездить к Верке и сказать, что с дядей Валерой всё нормально.

— Ты ей скажи, что муж у неё настоящий герой, людей от смерти спас, — напутствовала Зинаида, которую теперь, задним числом, колотила нервная дрожь, от чего не помогали ни тёплая лежанка, ни полстакана водки.

Обсуждать происшествие в доме собралась вся деревня, пришли даже Неумоевские, и, разузнав подробности, поспешили к себе рассказать о случившемся. Валерка в глазах земляков стал настоящим героем, но он хвалебных слов в свой адрес не слышал. По совету мужиков, выпив после целительного напитка еще гранёный стакан водки, укрытый овечьим тулупом, он крепко спал на тёплой печке.

Взбудораженный случившимся народ разошёлся после полуночи, и едва Степанида заснула, как пришлось вставать снова. Валерка на кого-то кричал во сне, страшно матерился, и ворочался со стороны на сторону. Степанида попыталась разбудить гостя, чтобы отогнать от него страшный сон, но мужик не просыпался. Она пощупала его лоб и ужаснулась: у простоявшего в ледяной воде спасателя был сильный жар.

Степанида растерла грудь мужика холодной водой, из остатков недопитой водки сделала на лоб компресс, но к утру Валерке не полегчало. Медичка осмотрела его и поставила диагноз: двусторонняя пневмония, а для Степаниды пояснила — двустороннее воспаление лёгких. Болезнь очень опасная, не исключен летальный исход, то есть смерть, но поскольку лечение начато вовремя, придётся ставить антибиотики и капельницы.

Валерку отвезли домой, уложили в кровать. Из-за высокой температуры он часто бредил, заходился кашлем, то и дело сбрасывал с себя одеяло.

Анемподист принёс больному медвежьего сала, натёрли грудь и спину, укутали в тёплое. К вечеру вроде бы немного полегчало.

Настя пробыла у первого за её год работы действительно серьёзно больного весь день, то и дело мерила температуру, три раза ставила пенициллин, на ночь сделала еще одну капельницу.

— Ты может у нас переночуешь? — попросила Верка. — Я боюсь, если с ним што ночью случится.

Настя и сама боялась оставлять пациента без присмотра, да и идти на ночь глядя через лес и Чёрный ручей не хотелось, поэтому с радостью приняла приглашение.