Елена Чумакова - Гроздь рябиновых ягод

– Пани Богуслава, наши в Польше!

Та перекрестилась на портрет Ворошилова, по сеточке морщинок скатилась слеза.

Постепенно усилиями минчан жизнь в городе налаживалась, расчищались улицы, ремонтировалось всё, что как-то можно было отремонтировать. В заводских цехах параллельно с выпуском продукции шли ремонтные работы, рабочие после смены брались за кирпичи, лопаты, мастерки. Первого сентября в городе открылось несколько школ. Горожане сами, вместе с учителями, вставляли стёкла в окна, закладывали пробоины кирпичом, чинили и таскали в классы сваленные во дворах и подвалах парты, выносили солдатские койки. Там, где ещё два месяца назад были немецкие госпитали и казармы, вновь зазвенели детские голоса и школьные звонки. Не хватало всего, от тетрадок и учебников до учителей. Но всё же учебный год начался, дети пошли в школу.

Нина пропадала в школах с темна до темна, на ходу решая бесчисленные проблемы. Детей надо было не только учить, но и как-то подкормить, организовать их время, пока родители работают. Слишком много опасностей подстерегало их в развалинах. Надо было возрождать пионерские отряды, создавать кружки. Война оставила после себя много сирот. Как выживали они в разрушенном голодном городе? У Нины сердце сжималось при виде недетских глаз на худых детских лицах, протянутых за подаянием грязных ладошек. Уж она-то хорошо помнила, что такое голод и бездомность. Надо было срочно открывать детские дома, собирать по подвалам беспризорников.

Неумолимо надвигались холода, а с ними новые проблемы. Порой в отчаянии и растерянности бежала Нина в ЦК комсомола. Зимянин находил время выслушать девушку и подсказать решение. Один-два звонка – и приходила помощь. Нине нравилось общаться с секретаршей Аглаей, у неё она училась спокойной собранности, деловитости, способности без суеты и паники разруливать текущие задачи. Это общение возвращало Нине уверенность в своих силах.

Очищались улицы Минска, на месте руин появлялись пустыри, вместо забитых фанерой окон поблёскивали стёкла, открывались магазины, заработала поликлиника. Город пережил зиму. И вот уже вновь сменили девушки промокающие валенки на резиновые ботики, а тёплые платки на кокетливые беретики.

Ночи становились всё короче. Девушки в своей комнатке задёргивали шторы поплотнее, чтобы солнце не мешало спать. Нина расправляла постель, мечтая лишь о том, чтобы скорее лечь. Валентина, сидя на своей кровати с зеркальцем в руках, выщипывала лишние волоски на бровях и тихонько напевала, как обычно. Вдруг за окном раздался шум, крики, вечернюю тишину прорезали выстрелы. В комнату девушек вбежала перепуганная хозяйка в длинной, наглухо застёгнутой до подбородка ночной рубашке и в папильотках на голове. Пани Богуслава мелко крестилась бормоча: «Матка Боска, Острабрамска, Ченстоховска…»

Валентина вскочила, распахнула окно, высунула голову наружу. С улицы сквозь пальбу донеслось: «Ура! Победа! Победа, братцы!!!».

С Нины мигом слетели усталость и сонливость. Кое-как натянув платья и накинув на плечи платки, девушки кинулись вниз по лестнице.

– Девочки, куда вы? Осторожнее, там же стреляют! – кричала им вслед пани Богуслава, торопливо распутывая трясущимися руками свои папильотки.

А на улице творилось что-то невообразимое. Люди, кто в чём был дома, некоторые в исподнем, кричали, смеялись и плакали одновременно, обнимались, целовались друг с другом. У кого было оружие, палили в небо. Со всех сторон неслось: «Победа! Ура! Гитлер капут! Разбили фрицев! Полная капитуляция! Конец войне!!! Ур-р-ра!!!» Такой радости, такого всеобщего восторга Нина не испытывала и не видела больше никогда.

Все трудные военные годы многим казалось, что вот закончится эта страшная война, наступит долгожданная, выстраданная победа, – и сразу кончатся все тяготы, вернётся довоенная мирная жизнь. Но всё оказалось не так просто. Люди по-прежнему работали без выходных и отпусков, получали хлеб по карточкам, дети не знали, что такое конфеты и пирожные. Разрушенное хозяйство с трудом, со скрипом возвращалось на мирные рельсы. Много рабочих рук навсегда осталось в земле, а те, что уцелели, не сразу вернулись домой. В Восточной Европе спешно строились военные гарнизоны, продолжались боевые действия на Дальнем Востоке.

В конце мая через Минск пошли первые эшелоны с фронтовиками. Победителей встречали с оркестром, с цветами. В городе все больше становилось людей в гимнастерках, на барахолках появлялось всё больше трофейных товаров, к концу лета начали открываться кинотеатры, рестораны. Жизнь менялась на глазах. И в Сталинский райком комсомола к несказанной радости Николаева пришло пополнение в виде двух ребят-фронтовиков.