Ольга Неклюдова - Последняя командировка

У подножия тайги бежала бесшумно коричневая подо льдом речка. Ее Дмитрий Николаевич не мог увидеть в темноте, не мог и услышать. Он угадал ее по редким белым заплатам льда, которые наскоро раскидал внезапно наступивший ночной морозец.

Утром, заспанный и вялый, он вышел из пустого купе с полотенцем через плечо; насупясь, он поглаживал небритые щеки. В коридоре было еще пусто, но вслед за ним в уборную устремились еще двое пассажиров, неприязненно поглядывая друг на друга и на Дмитрия Николаевича.

«Но я-то ведь первый. Неужели будут спорить?»

Валя отпирала уборную.

— А Лиза спит?

— Спохватились. Давно уже в Иркутске.

— Как же так? Почему? Кто ж вас будет сменять?

— Дуся Пыжова. Заходите — познакомлю. Тоже неплохая девушка.

Пока Валя рассказывала, что Лизу отпустил начальник проводить пассажирку с ребенком, уборную заняли.

— Эта пассажирка не в самом Иркутске живет. Ей еще с десяток километров на лошади ехать, — объяснила Валя. И опять, принимая игривый тон, пригласила: — Заглядывайте! С Дусей познакомлю.

Дмитрий Николаевич отнес конфеты девушкам, но расспрашивать о Лизе постеснялся. «Еще бог знает что подумают».

Настроение у него испортилось, и остальная часть пути показалась ему очень длинной. Сам на себя досадуя и удивляясь, он все возвращался к мысли, что Лизы он больше не увидит, и было ощущение потери…

…Я еще в школе надумала стать врачом. По дороге в школу я часто встречала девушку с небольшим чемоданчиком в руках. Из-под ее короткого пальто виднелся белый халат. Она была молодая и строгая. И я хотела стать такой. Эта девушка была наш участковый врач. Прохожие почтительно с ней здоровались, и я думала: «Хочу, чтобы со мной так же здоровались и провожали меня взглядом».

Иногда докторшу останавливали и спрашивали о чем-нибудь. Она отвечала сдержанно, кратко и, кивнув, уходила. Мне казалось, что власть ее над людьми очень велика. Каждое ее слово дорого стоило, и она знала это. Она казалась мне образцом, и я пыталась воспроизвести ее манеру разговаривать, смотреть, ходить так, чтобы не дрогнула ни одна складка юбки. Подруга Люба смотрела на меня с удивлением: «Что это с тобой? Ты рассердилась?»

Потом я поняла, что подражаю только высокомерию этой докторши и держать себя так у меня нет никаких оснований: никто не кланялся мне почтительно, не провожал меня благодарным взглядом.

И только однажды, когда я прошлась так мимо сидящих на бульваре мальчишек, один из них продолжительно засвистел мне вслед; другой сказал с восхищением: «Гордячка», а третий выругался.

Потом я перестала передразнивать докторшу. У меня не получалось. И когда я кончила школу, я в общем-то не знала, чего хочу. Я держала в медицинский просто так, без особого к этому делу интереса. Мне было не до того. В то время все мои мысли были заняты тем, что случилось со мной весной, что сделало меня несчастной, — ужасными переживаниями, связанными с Леней, с тем, что у нас было, и с его отъездом. А тут еще — недобрала очков. Я стала думать о себе плохо: ни в чем не везет. Вдруг так будет всю жизнь? Но самое страшное было впереди…

Леню я впервые увидела в школе на вечере. Объявили, что выступит Леонид Поярков, студент литвуза. И вот он вышел, высокий, светловолосый, посмотрел на нас, улыбнулся и начал читать. Он читал, закинув лицо, глядя в потолок.

Стихи были лирические, очень ясные, как будто он просто рассказывает о себе: как воровал яблоки у лоточниц, крепкие, недозрелые яблоки, как пускал кораблик и загадывал, куда он причалит, загадывал на свою судьбу. И как он маленький во время войны ходил к соседям за огоньком, чтобы растопить таганок. В ладонях он прятал огонек от ветра и так доносил его до дому; этот огонек был его слабенькая детская жизнь. И о том, как он любил разных девушек: гордых и тихих, красивых и жалких; да, любил жалких, беспомощных девушек, которым он так неожиданно для них дарил счастье. Пока он читал, я все о нем узнала. Мне казалось, мы так долго пробыли вместе, и странно было, что он меня вовсе даже и не знает.

Девчонки упросили его остаться на танцы. Как он танцевал!

Потом я увидела его на пляже. Он разговаривал с женщиной, которая держала в руках черепаху. Я лежала неподалеку, в тени большого камня. Женщина сказала:

— Муж нашел ее в горах. Хотим взять с собой, только она ничего не ест. Не знаете, чем их кормят?

— Рюмку водки и пару бифштексов.

— Нет, серьезно…

— А зачем вам она?