Татьяна Виноградова - Печальные звёзды, счастливые звёзды [антология]

Фёдор вздохнул, потёр коммуникатор на запястье, словно тот обжигал кожу, втянул носом воздух, почувствовал, что страшно хочет домой. Он и представить себе раньше не мог, что мир такой громадный, и, пока пузырь скользит над континентами, внизу проносятся мириады ситиузлов, кварталов, башен и гиперсекций — настоящих, а не из симулятора. Дом далеко-далеко, один лишь пиксель огромного города, которым стала Земля.

И сам Фёдор — маленький-маленький. И миллиарды людей, таких же, как он сам, живут себе: едят, разговаривают, смотрят друг другу в глаза, переживают неприятности, хлопоты, ищут работу и чистят зубы… Голова шла кругом. В таком океане душ очень легко затеряться и никогда не вернуться к Снежанне.

Федор нашёл на карте центр Индиополиса и покинул станцию.

Центр пах… Новым годом.

Вокруг площади на сотом поясе мегасити сверкали климат-мембраны, путешественника обдавало сухим ветром и светом. После бассейна с мороженым Нью-Кюрасао здесь было жарковато. Белые и голубые арки, фонтаны и завесы иллюминаций делали площадь нереальной. Преломляемое куполом солнце рождало радуги в водяных струях. Но Фёдор не смотрел на водяную феерию. Взгляд примагничивала тёмная, мохнатая на вид конструкция, торчащая в полукилометре впереди — зелёное коническое дерево.

Ёлка вовсе не походила на нарисованную в целлюлозной книжке — слишком высокая, а уж с нормальной пластиковой разнилась, как виндоуз с андроидом. Однако это была именно она.

Фёдор сунул руки в карманы и, небрежно посвистывая, изображая из себя зеваку, направился к вожделенному дереву. Он и сам не заметил, как шаг приобрёл хищную пружинистость, а недавно теребившие сенсоры пальцы скрючились первобытными когтями.

Ёлка пряталась за мономолекулярной сеткой, которой можно остановить поймавший глюка орбитальный шаттл. У прохода стояла девушка с голобэйджем «Снегурочка». Да, именно «Снегурочка», а не «Снежанночка», как сначала показалось Фёдору.

Её волосы были спутаны в жгут, как три оптоволокна, и свисали до пояса. Синяя шапочка, длинная рубашка в серебряных звёздах и почему-то респиратор — над ним сияли сиреневые глаза в обрамлении пушистых ресниц.

— Сюда нельзя, — сказала Снегурочка, — демонтируем, не видите?

Около ёлки крутились роботы, волокли катушки с моносетью, тросы и упаковочные коконы, позади дерева поднимал манипуляторы промышленный кран.

— Зачем? — только и смог произнести Фёдор, уставился на девушку, но ответила ему не она.

— Активные вещества, выделяемые данным организмом, являются сильным аллергеном, — раздался бесполый голос. Блестящий пингвинобразный агрегат в колпаке Деда Мороза уставился единственным голубым окуляром. — Не рекомендуется находиться рядом с организмом дольше трёх минут, — с нажимом произнёс робот, покрутился возле входного терминала и убежал к крану.

— Возьмите респиратор, — Снегурочка протянула маску, — вы подвергаете себя опасности! — Она вздохнула: — Хотели людей порадовать, а в результате получили панику, иски от одиннадцати пострадавших с отеком Квинке и девяносто пять заявлений на возмещение морального ущерба. Кустофарианцы и зелёные в знак протеста устроили пупочный флешмоб, а синие и грамматисты получили двенадцать мест в правительстве и шесть минут эфирного времени ежедневно. Акции «Доширака» рухнули, магнат Альмонд Тин купил контрольный пакет, и теперь здесь будет гранатовое дерево.

Несколько обалдевший от новостей Фёдор взял респиратор, надел и склонился к ушку девушки:

— Можно я ближе подойду? Пожалуйста! Понимаете, я никогда не видел такой ёлки! У неё же — как это? — хвоя. И запах. А ещё очень хочу поселфиться, я невесте обещал — хоть одну голограмму, пожалуйста!

Снегурочка посмотрела в честные глаза Фёдора, на рыжие волосы и милые веснушки, улыбнулась:

— Ну, если для невесты… Разве что на минутку.

Фёдор замер, его лицо почти касалось сизо-зелёных игл. Он втянул носом запах и закрыл глаза. Странно. Так непохоже на то, что он знал всю жизнь. Живую ёлку нашел, надо же!

Фёдор ухватился за ближайшую ветку, дёрнул — ладонь обожгло, но пушистая веточка оказалась в руке.

— Внимание! Административное правонарушение! — заорал робот, красный колпак Деда Мороза съехал на металлический затылок. На пути робота попался рулон моносетки — ячейки зацепились за стабилизаторы, и полотно потянулось за вёрткой машиной, которая пыталась схватить преступника.

Фёдор побежал вокруг ёлки, натыкаясь на тросы и распорки, вопя те самые выражения, которые давеча мысленно адресовал Снежанне. Робот катился позади и, несмотря на разматывающуюся моносеть, не отставал.