Татьяна Виноградова - Печальные звёзды, счастливые звёзды [антология]

Вот она! В руках Фёдора зашуршало ломкими страницами настоящее целлюлозное чудо, возможно, созданное из тех самых ёлок, в которых нуждался сейчас владелец книги.

Задвигались, замерцали яркие картинки с зайцами, медведями, снеговиками…

Всё верно, ёлки росли в лесу, и настоящему герою полагалось самостоятельно зайти в этот самый лес и вынести оттуда дерево.

Единственный знакомый Фёдору лес находился чёрт те где, в физрайонах ниже пятидесятого уровня, но в пределах досягаемости — оранжерея, опоясывающая сталелитейный завод.

В детстве интернат-класс водили туда на экскурсию. Он хорошо запомнил непривычно светящийся купол, за ним находилось огромное голубое пространство и неприятное солнце, помнил запах — сырой и терпкий, от которого сжималось горло, звуки стрекотания непонятных насекомых. И деревья, конечно, — месиво листвы и палок, в которое соваться не хотелось.

Были там ёлки или нет, Фёдор не помнил…

Смотритель с недоумением смотрел на рыжего веснушчатого парня с сенсорами везде, где только можно — даже на ушных мочках, который всерьёз требовал показать живую ёлку. Сторож перевел взгляд на свою вотчину, где в данную секунду роботы распыляли питательный раствор: ананасы, черешня, апельсины… маслогруши, опунция и арктурианские цеплеклюи…

— У нас фруктовый сад, молодой человек, живых ёлок не существует, — смотритель почесал затылок: — Хотите саженец граната? Только сомневаюсь, что у вас хватит фигкоинов его купить. Великий Альмонд Тин, ну, вы знаете, владелец издательского концерна «Синий взгляд», половину бизнеса продал, чтобы только заказать черенок…

Смотритель говорил что-то ещё, но Федор не слушал. Он запрыгнул в капсулопузырь и унесся по трубе № 25 в родной квартал «200 towers».

День второй

Может, он ошибся и не досмотрел рекламу? Может быть, глупая машина не поняла, что именно искал в Сети Фёдор, и потому не показала нужный запрос, а в гипермаркетах именно сейчас дожидаются покупателей чёртовы живые ели?

А что если?!.. Догадка шарахнула Фёдора, как яблоко древнего Ньютона. Кроме глобальных торговых сетей остались еще «питекантропы» — частные лавочки. Чистое хобби владельцев, увлекающихся раритетами и экзотикой.

Тамбур кубрика сиял матовой светло-серой унифицированностью, тонкие цветные полосы вдоль стен тянулись в стороны, указывая направление.

«Частный магазин с ёлками», — сказал Фёдор и коснулся зелёной полоски. Он собрался за живым деревом, и выбранный цвет показался логичным, правильным.

Вздохнули дверцы лифта, и светлый пузырь капсулы помчал пассажира по изогнутым трубопроводам, что, подобно кровеносным сосудам пронизывали исполинское «тело» Восточноевропейского мегасити.

«Миллиард мелочей» — так назывался магазинчик, зажатый между семидесятым и семьдесят вторым жилыми кварталами. Семьдесят первый пояс только для покупателей.

Магазинчик действительно был лавочкой — навскидку, около тысячи квадратных метров, не больше, украшенный старинными мигающими голограммами десятилетней давности.

Фёдор ступил на автоплатформу и въехал в приветливо распахнувшиеся двери.

— Ёлки? У нас есть всё! — торжественно завопил робот-распорядитель. То есть Федор уверил себя, что в бездушном голосе прозвучало торжество. — Наш девиз: «Миллиард мелочей» — не уйдешь без харчей! — заявила железяка.

Робот залихватски раскрутил центральный сегмент корпуса, из манипуляторов повалил цветной дым, запахло жареной курицей и клубникой.

— Вообще-то я не собираюсь есть ёлку, — пробормотал Фёдор.

После блужданий, которые Фёдору показались бесконечными, они добрались до секции с новогодними украшениями. Посреди полок и гирлянд, опутанный монорельсом игрушечной воздушной дороги, возвышался силикоидный Дед Мороз. Он проникновенно смотрел на посетителя, из носа выметались радужные снежинки. Фёдор поспешил отвести взгляд. В глазах тут же зарябило от разноцветных — старинных! — стеклянных шариков, бус, пластиковых флажков и… пластиковых же ёлок.

— Рекомендую эту, — робот выстрелил манипулятором в кучу сверкающего барахла и вытащил приятно пискнувшую упаковку, — надувная, со встроенным амортизатором, суточным эффектом снега, огоньками, мокрым будильником и…

— Где настоящая, я спрашиваю?! — проорал Фёдор, перекрикивая звон колокольчиков.

— Сейчас прибудет хозяин, — испуганный робот втянул суставчатые манипуляторы в корпус и смылся.

«Ох, Снежанна, не скоро ты меня дождёшься», — печалился Фёдор, с опаской наблюдая, как упаковка с надувной ёлкой ползёт в родную кучу товаров.