Евгений Гришковец - Узелки

Но не прошло, наверное, и минуты с момента заброса, как я, не веря глазам, увидел, что поплавок мой наклонился к воде и медленно поплыл в сторону. Я такой красивой поклёвки до того не видывал. Моё сердце даже замереть не успело, как я схватил удочку, подсёк и почувствовал ни с чем не сравнимый трепет удилища в руке. Из воды я выдернул прекрасного кругленького золотого карасика… Помню, что я машинально оглянулся по сторонам… Нет! Никто этого чуда не видел.

Для рыбы мне дали ведёрко, сделанное из большой жестяной банки. Туда я, набрав воды до краёв, пустил своего карася.

Через три, максимум четыре минуты, то есть очень скоро, я пустил к первому второго. Потом третьего… Они ловились там как сумасшедшие. Все одинаковые, как монетки одного достоинства. Азарт полностью накрыл всё моё существо.

А караси клевали и клевали… Каких только поклёвок я тогда не насмотрелся. Они и клали поплавок, и вели его в стороны, и резко топили… Я, как говорится, позабыл обо всём на свете.

Ещё я сладко думал о том, какой восторг вызовет мой улов, как меня похвалят мужики, как благодарны будут женщины… О времени я забыл и не вспоминал. Воду из ведёрка пришлось несколько раз отливать, так много там стало рыбы, что некоторые караси выпрыгивали.

Вернул меня в реальность голос мамы.

– Ты когда должен был вернуться? – услышал я сзади и оглянулся.

Надо мной стояли мама и мой учитель, показавший озеро.

– Я чуть с ума не сошла! – сказала мама сердито и даже обиженно. – Уже не знала, что и думать, а как сюда дойти, мне не показали… Ты знаешь, сколько времени?.. Ну-ка немедленно сматывай удочку…

– Мама, – опешив сказал я, – ты посмотри, сколько я рыбы наловил!

– И что мне с этой мелочью делать? Я их чистить не буду и жарить тоже!..

– Караси на живца пойдут… – защищая то ли меня, то ли себя, сказал мой наставник.

– Мне эта ваша рыба!.. – перебила его мама. – Я её видеть не могу! Вы её отпускайте или отвозите куда-нибудь… Вам, конечно, её весело ловить, а потом что? Я уже сама скоро чешуёй покроюсь… Ну чего ты стоишь? Сматывай удочку!..

– Действительно, – смиренно сказал самый опытный рыбак в моей жизни, – зачем нам столько кара сей? Я обещал, что за тебя волноваться не придётся, а ты вон что! Подвёл меня… У твоей матери, оказывается, разговор короткий…

Я не мог поверить происходящему… Я же помнил свою первую рыбалку. Помнил, как меня хвалили просто за дисциплинированное поведение… Помню, как восторгались взрослые весьма сомнительно пойманной рыбке. Аплодировали… А тут я сам пошёл на рыбалку, сам настроил удочку, менял наживку и в итоге наловил бессчётное количество шикарных рыб, а меня не то что не хвалят, меня ругают, улову не рады и, возможно, накажут.

И тогда я сделал значительный жизненный вывод из произошедшего… Прекрасно помню, как понуро шёл за мамой к палаткам и думал… Думал и понял на всю жизнь: взрослеть невыгодно.

Если кто-то побывал в каком-нибудь диковинном, труднодоступном, весьма уединённом или особо охраняемом месте, то про такое приключение обычно говорят: «мне посчастливилось побывать» или «мне довелось посетить». Но ни одно ни другое высказывание не подходят для описания того места, в котором я побывал. Хотя, думаю, что очень немногие случайные люди могут… Вот опять!.. Обычно говорится: «мало кто может похвастаться тем, что побывал…» Но посещением того места, о котором я намерен рассказать, похвастаться невозможно.

Разве можно похвастаться тем, что я однажды, в силу ряда странных обстоятельств, цепочки знакомств и из не вполне здорового любопытства побывал в качестве посетителя в исправительно-трудовой колонии особо строгого режима.

Связанный честным словом и понимая причину, по которой меня это слово попросили дать, даже по прошествии лет я не могу назвать номер той колонии, место её расположения, а также имена людей, организовавших моё посещение, и тех, кого я там встретил и видел.

О чём я думал, когда на предложение съездить и посетить настоящую очень строгую колонию ответил желанием и согласием, точно не помню. Предложили – я согласился. Само предложение прозвучало как возможность увидеть и, так сказать, попробовать нечто экзотическое. Так предлагают знакомые военные спрыгнуть с парашютом из военного самолёта, или покататься на танке, или побывать на каком-нибудь секретном объекте. Просто так, из любопытства, для общего развития, пощекотать нервы. Да, именно любопытство проснулось во мне прежде всего. О том, что я увижу и узнаю, я не имел никакого представления и не подумал ни о чём конкретном.