Алексей Шерстобитов - Дневники обреченных

— Маленькие «бусинки» мои, ну-ка катитесь к папе! Каждому по подарочку. Тебе, старший «буслайчик» машинку, которую ты хотел; и тебе малыш-крепыш вот эту безделушку…, ааа…, Нинок, а где самый маленькая моя конфеточка?… — Кирилл Самуилович Буслаев, тот самый, что развил на программе такое агрессивное наступение на Лагидзе, по его окончанию, вернулся домой. Как резко часто люди отличаются дома от себя самого на работе или где-либо еще! Мы многое напишем про эту семью, сейчас же скажем кратко: депутат очень любил свою супругу, неожиданно для нас, скромную женщину и был без ума от своих детей почти погодков, был нежен, учтив, заботлив настолько, что охранники переставали его понимать, видя такую перемену, происходящую в кругу семьи.

— Привет, Свет мой! маленькая наша спит, но тебя очень ждала… Что это?… — Обняв и поцеловав жену, Кирилл Самуилович застегнул не ее шее толстую золотую цепь с большим кулоном:

— Это тебе…, хе, хе, хе — золотой ошейничек… — А протягивая маленькую красную бархатную коробочку, добавил:

— А это нашей девочке…, такой же маленький…

— Ну зачем ты…, она еще маленькая, ей не нужно, а я…, и мне не нужно — и так уже полный сундук всего… Лучше пораньше приходи!

— Прихожу, прихожу, милая! А это пусть будет — тут месячный бюджет целого института!

— Какого института…, ты так загадочно порой говоришь?

— Да какая разница! Пусть будет центр психиатрии…, хе, хе, хе…

— Зачем нам, может быть нужнее…

— Да нууу… ерундой какой-то занимаются! Сократить их всех…

— Ты такой напряженный сегодня, что случилось?

— Да все нормально, простооо…, постоянно нужно держать себя в форме…, все успевать, а лучше предупреждать, что ни день, то так и норовят откусить себе кусок от твоего пирога. Постоянно нужно быть на чеку, в напряжении, постоянно доказывать, перебарывать, всегда быть в тонусе…

— О дааа! Ты такоооой! Всегда в тонусе… Я тебя хочу!.. — Последнее время Кирилла эта фраза, несмотря на его еще молодой возраст — чуть за сорок лет, мгновенно вталкивала в состояние уныния и чувство страха. Он никогда не был «ходаком» или сексуально озабоченным, конечно, женщины его интересовали, но последнее время в постели весь его потенциал начинал затухать еще до момента касания задницей простыни. Рождение третьего ребенка, как отмашка судьи флажком, дала команду его потенции на сначала удаления с поля, а затем и вовсе дисквалификацию из этого вида «спорта» — ленточку «перерезать» было больше нечем!

Обнаруженный простатит давно вылечили, но как сказал самый известный сексопатолог — причина такого явления, заключена в стрессовых нагрузках. Как назло Ниночка настолько возбуждалась его беспомощностью, что трудилась не покладая всех частей своего, уже начавшего полнеть тела, пока не добивалась, хоть чего-то, что с каждым разом становилось все сложнее. Ей до климакса еще было далеко, но оба не теряли надежд, хотя единственным условием доктора было отсутствие переживаний и повышение физических нагрузок.

Приняв это на свой счет, супруга приступила к тренировкам, муж попытался пару раз присоединиться, но лишь поругался с ней.

Надо отдать должное его усилиям — месяц кручения педалей на велотренажере дал некоторые результаты — усилившийся кровоток к области таза, положительно повлиял на состояние его потенции, конечно, не без медикаментозного вмешательства, благодаря чему оба воспрянули духом, что продолжалось до первого заседания государственной думы по серьезному вопросу, где Буслаев настолько перенервничал, что забыл поздравить супругу с юбилеем свадьбы.

Сегодня был день извинений, и он будет не полон, если у него не получится выполнить свой супружеский долг.

Прелюдия была неудачной, но он смог ее обосновать необходимостью смотреть отснятую передачу, чем они и занялись, включив огромный телевизор. Мама позвала старшеньких, сразу прибежавших и занявших самые теплые места в родительской постели. Отец, нервничая, прогуливался вдоль огромного ложа в шелковом халате, ожидая конца рекламы, пока не побежали первые кадры с его, не предвещавшим ничего критичного, выступлением.

С каждой минутой он хмурился чуть больше прежнего, Нина все меньше улыбалась, в конце программы младший из двух присутствующих детей, заплакав, уткнулся в живот матери.

— Кирюшенька…, милый мой…, как-то это…

— Да вижу, вижу…, переборщил я, кажется…

— Да ты же его растоптал в порошок…, хотя он в чем-то прав…, а он…, и видишь, вот тоже не сдержался… Как же это все ужасно! И это ведь нельзя оставить так…