Александр Мигунов - Сказки русского ресторана

За Зиновием, естественно, шпионили, забредая в его уголок чащи, якобы, за ягодами и грибами, и как-то застигли его за актом с одной из его свиней. История мгновенно разошлась, и всем стало очень интересно, а сможет ли, скажем, свинья забеременеть от сношения с мужиком, и если сможет, то что получится. У всех было собственное соображение о том, как будет выглядеть плод, и автор с немалым удовольствием расспросил бы подробно всех подряд и описал бы каждую версию свиночеловеческого младенца, но испугался, что эта затея заведёт его слишком далеко.

Прошло ещё несколько месяцев, и по деревне прошёл слух: кто-то, подкравшись к хибарке Зиновия, услышал, как тот, будто, гугукал, а в ответ раздавался тоненький визг. Зиновий услышал того, кто подслушивал, выскочил с заряженной двустволкой, выстрелил в воздух и повелел передать всем деревенским, что крупную дробь в обоих стволах он всадит в следующего любопытного, который приблизится к хибарке ближе, чем на двадцать шагов.

Угроза Зиновия подействовала: с тех пор его хибарку огибали за всю сотню шагов. А слухи и версии о существе, подраставшем в хибарке Зиновия, за неимением доказательств и отсутствием возможности их проверить, продолжали оплетаться новыми фантазиями и, как мы знаем, докатились до предположения о чудище, при взгляде на которого все зубы выпадают, а по утверждению беззубой, человек лишается всех волос.

— А вы не хотели б сыграть Зиновия? — спросил Клионер, прослушав историю.

— Да что вы? — отшатнулся Перетятько.

— А я заплачу. И довольно неплохо.

— Неплохо? Ну сколько, например?

— Пятьсот долларов вас устроят?

— За такую позорную роль и пятьдесят тысяч немного, — сказал Перетятько, не торгуясь, а просто высказывая мнение. — А другая роль для меня найдётся?

— Не обещаю, — сказал Клионер.

Что ему было обещать. Толстяк ему был больше не нужен. А вся история о Зиновии слово в слово переселилась в миниатюрный магнитофон, который лежал в нагрудном кармане.

Ну разве не великая мечта — скупить землю всего отечества и потом, как неизбежное последствие, установить там свой режим. Но как не задириста эта мечта, для Басамента Россия была всего лишь отдельно взятой страной. Мечта его была наполеоновской — скупить землю всего мира. Конечно, если такое получится, он бы себя обеспечил властью — страшной, доселе ещё и не виданной, несравнимой даже с властью Чингиз-хана, а вопрос, как использовать эту власть, он пока откладывал в сторону. По сравнению с замахом Басамента мечты остальных, за столом сидевших, были значительно мельче, скромнее, но, тем не менее, и они по величавости запросов парили над средним обывателем, как орёл парит над какой-то вороной, и желали добиться в этой жизни если чего-то не грандиозного, то уж точно не рядового.

— Но о власти давайте пока не думать, — сказал Басамент, остужая головы. — А давайте-ка лучше помозгуем о том, как назвать нашу компанию.

Мозговали они непродолжительно, так как название компании в голове Басамента уже сидело. Он его придерживал намеренно, надеясь, что головы русских партнёров надумают что-нибудь оригинальное. И головы те, вдохновлённые водкой, надумали множество названий, за которые тут же бы ухватился писатель не сильный на фантазию. Но Басамент, рождённый для бизнеса и финансовых операций, видел всё в более правильном свете. Он позволил названию выскочить в свет, навеситься над входом в новую компанию, и кто бы потом не взглянул на ту вывеску, прочитал бы такое: RUSSIAN LAND. Тут же составили и проект состава этой компании.

Будучи в трезвом состоянии, Басамент бы продумал всё и спланировал значительно лучше и точнее; сейчас он просто рубил с плеча. Он стал, конечно же, президентом. Заплетин стал вице-президентом. Жидков — представителем в России. Литовкина сделали завотделом, а каким отделом, позже решится.

— Прошу вас также не забывать, — сказал Басамент, чтоб ещё более подстегнуть к действию русских партнёров, — что очень скоро каждый из нас заработает столько денег, что сможет к себе расположить любую понравившуюся женщину.

Ну и тему затронул он! Она была подхвачена с такой горячностью, что водка, имевшаяся на столе, испарилась с такой же скоростью, с какой в жаркий день капля дождя испаряется на асфальте, и пришлось завопить официантам, чтоб волокли ещё, да резвее.

— Так, а кто будет завхозом? — полюбопытствовал Жидков после того, как все за столом вслух и мысленно переспали с целой толпой превосходных женщин.