Фиона Валпи - Парижские сестры [litres]

Я осторожно и нежно – поскольку все кажется очень далеким и отстраненным, я даже не уверена, что ощущаю свои пальцы, поэтому пытаюсь пожать руку Тьерри. Он не отвечает. Придется попробовать еще раз.

На этот раз он поднимает голову. И когда его глаза встречаются с моими, улыбка, как восход солнца, медленно озаряет его лицо, словно все его молитвы только что сбылись.

Моя больничная палата уставлена цветами. Ваза с яркими подсолнухами от Симоны стоит на подоконнике, рядом с розами от Флоренс и моих коллег по Агентству Гийме; здесь же – букет сладко пахнущих белых фрезий от Софи Руссо из музея Гальера.

Самый большой букет – от моей мачехи и сестер, к нему прикреплена карточка, в которой они пишут, как любят меня и сильно ждут моего возвращения домой.

– Они так хотят увидеться с тобой, – говорит папа. – Когда начнутся семестровые каникулы, они обязательно приедут. Мы все так гордимся тобой, Гарриет. А девочки только о том и твердят, как это круто – иметь старшую сестру, сделавшую себе карьеру во французском модельном бизнесе.

– Будет здорово показать им музей! – говорю я и понимаю, что говорю совершенно искренне. Я и вправду очень скучаю по ним.

Похоже, я провела целых пять дней в искусственно вызванной коме. И мой отец всегда находился рядом, читая мне вслух книгу, которую моя мачеха успела положить в его наспех собранный чемодан.

– Отвези ей это , – передает он мне ее слова. – Гарриет всегда очень любила эту книгу .

Тьерри приходит ежедневно; все медсестры влюбились в него, если верить их рассказам.

– Но нас он просто не замечает. Хотя вы и были в коме, он никогда не покидал вас, – говорят они. – Что за романтик!

Когда я пытаюсь вспомнить детали произошедшего со мной несчастного случая, мой мозг молчит, так что пробелы в этой головоломке приходится заполнять Тьерри. Полиция преследовала подозреваемого. Наводка, которую они получили, оказалась верной: в кузове фургона были найдены материалы для изготовления бомб. Водитель был членом террористической группы. Позже было произведено несколько арестов.

Он берет мою руку и гладит ее, тщательно избегая пластыря, прикрывающего иглу, которая соединяет меня с капельницей у моей кровати.

– Ты оттолкнула Симону в безопасное место – несомненно, ты спасла ей жизнь. Тот фургон просто расплющил бы ее. Но, когда ты бросилась ей на выручку, тебя сильно ударило крылом, поэтому ты получила серьезную трещину в черепе и сразу же потеряла сознание. Я думал, ты умерла. Ничего хуже в моей жизни не случалось. Полицейские не позволяли мне обнять тебя из-за очевидной серьезной травмы головы, и они не без оснований беспокоились, что поврежденной может оказаться и шея, так что можно было забыть даже о том, чтобы просто прикоснуться к тебе. Наконец прибыла машина скорой помощи, и тебя доставили сюда. Врачи провели сканирование, а потом сразу взялись за операцию, чтобы снизить нагрузку на мозг. Тебя погрузили в кому до тех пор, пока не спадет опухоль. Мне сказали, что твоя жизнь висела на волоске. И попросили связаться с твоим отцом, чтобы он как можно быстрее приехал. Мы с Симоной не находили себе места. Естественно, тогда она пережила жуткий шок. Но и она приходила сюда каждый день, хотя в палате могут находиться только два человека одновременно.

Тьерри звонит Симоне, чтобы сообщить ей, что я проснулась, и она хочет поговорить со мной. Из-за моей сонливости и ее постоянно накатывающих слез разговор получается коротким, но она снова и снова благодарит меня за спасение своей жизни. Но сквозь слезы она обещает, что завтра утром первым делом придет ко мне.

Я чувствую себя измотанной. Голова по-прежнему остается тяжелой, мозг после сотрясения еще пребывает под действием медицинских препаратов, поэтому папа целует меня в лоб, чуть ниже креповой повязки, и направляется обратно в свой отель ночевать. После того, как он ушел, Тьерри снимает ботинки и взбирается на кровать рядом со мной, нежно обнимая.

– У меня для тебя кое-что есть, – говорит он. Затем сует руку в карман и извлекает оттуда мой браслет. – Перед тем, как поместить тебя в аппарат для сканирования, нужно было снять все лишнее, так что медсестра отдала его мне на хранение. Я ведь знаю, как много эта вещица значит для тебя.

– Спасибо. А не мог бы ты помочь мне надеть его?

Он застегивает замочек. А потом выуживает из кармана еще кое-что. Какую-то квадратную коробочку. Он помогает мне открыть ее, и внутри я обнаруживаю крошечное золотое сердце, на котором выгравирована буква «Г».