Тоомас Винт - Остановка в городе - Рассказы и повесть

— Это не был сон, — медленно и убежденно произносит муж. — Дело было так, что в тот раз мать взяла меня с собой на несколько дней, помнится, обратно я возвращался с какой-то маминой знакомой, пробыв там всего два-три дня… Вот я и подумал, что мы могли бы сойти в Майори и берегом моря пойти дальше. Если найдем какое-нибудь славное место, можно будет позагорать и искупаться.

Мой муж продолжает говорить, но его слова сливаются со стуком колес, да я больше и не слушаю его, потому что перед моими глазами возникают морские пейзажи, огромные дюны, покрытые ослепительно-белым струящимся песком, пригнутый ветром к земле колосняк, теплая чистая искрящаяся вода, манящая и зовущая вода; покачиваться бы на этой воде и слушать плеск волн, погрузив взгляд в синеву неба. Перед моими глазами возникают морские пейзажи, один прекраснее другого, меня охватывает нетерпение, я не в силах больше ждать, когда же, наконец, поезд остановится в Майори, и думаю о том, что мы могли бы снять в каком-нибудь доме комнату с видом на море, потому что в Палангу всегда успеется, время у нас есть…

И вдруг прекрасная природа поможет мне забыть все, приблизит меня к мужу, как будто ничего и не произошло, я справлюсь с собой и со своим характером, и все, что до сих пор еще мучает меня, отступит и покажется незначительным;

я смогу позволить ему погладить меня по волосам, не боясь, что в эту минуту он увидит во мне другую;

у меня снова может возникнуть желание, чтобы он прикоснулся ко мне, обнял и я бы захотела прикоснуться к нему;

чувствовать беспомощность и окрыленность, нежность и боль, чувствовать себя счастливой, избавиться от страха, смеяться над своим упрямством или глупостью, сковывающей мысли и делающей их гнетущими и безнадежными; забыть пугающие видения, говорить обо всем открыто, ничего не тая, стараться понять его, стать лучше;

жить в лете, оторвавшись от всего окружающего, вдвоем, друг для друга, жить для моря и для любви, и хоть одну неделю быть счастливой.

Я не в силах представить себе свою мечту как нечто реальное, и тем не менее чувствую — что-то во мне жаждет его ласк и одновременно для меня невыносимо даже случайное его прикосновение, я больше не умею быть счастливой, и что самое горькое — я, кажется, больше не верю в свою любовь…

И вот мы в курортном городке, зеленая электричка едет дальше, а мы, оживленные, направляемся туда, где, по нашим предположениям, должно быть море. Вначале по обеим сторонам дороги множество дающих тень деревьев, на улице, где дачи, — тишина, навстречу изредка попадаются прохожие; мы рассуждаем между собой, как пройти к морю, нам не хочется спрашивать дорогу, потому что нам кажется, что мы сами найдем ее.

Мой муж рассказывает, что когда-то отдыхал с родителями в доме, где хозяйский пес провожал всех постояльцев до самого берега моря, словно знал, что люди поселились здесь ради моря… Он бежал впереди и время от времени оглядывался — смотрел, иду ли я за ним. Мы только что приехали, мать стала наводить порядок в комнате и наказала мне никуда далеко от дома не уходить. Я помню, что во взгляде собаки было что-то завораживающее, я просто должен был идти за ней, несколько раз я решал про себя: еще десяток шагов — и все, но когда за соснами сверкнуло море, я уже больше ни о чем не думал и наперегонки с собакой помчался к берегу. После этого я получил от матери взбучку, сейчас я уже не помню, но, по-моему, именно так кончилась эта история.

Мне начинает казаться, что дачам нет конца, что мы попали в большой курортный город, мой муж идет быстро, ему не терпится поскорее встретиться с голубыми картинами своих воспоминаний, но когда за одним из поворотов вырастает огромное белое здание, муж тянет меня назад. Мы идем той же дорогой, сворачиваем на узкую улочку, оказалось, что это тупик, и тут я не выдерживаю и спрашиваю, как пройти к морю. Молодая женщина в пестром пляжном костюме, улыбаясь, показывает в ту сторону, откуда мы пришли. В сторону огромного здания. Она говорит, что нам надо лишь пройти санаторий и будет море.

Мы благодарим, снова подходим к большому белому зданию и, уже миновав его, замечаем, что на балконах, точно флаги, вывешено сохнуть белье. Слева виднеется второе, третье и четвертое высокое здание, и внезапно мы оказываемся на берегу, хотя, пожалуй, это еще не совсем берег — по бетонной дорожке мы подходим к самой кромке воды и только тогда догадываемся снять обувь.

Какой простор! Слева и справа, насколько хватает глаз, люди — пестрая снующая толпа! — люди в шезлонгах, под навесами, на песке, люди в воде и на берегу, и мне вдруг кажется, что сюда съехалось полсвета.