Ольга Меклер - Где находится край света

Однажды она наконец-то увидела на одном из интернет-сайтов (ведь с момента начала нашего повествования прошло 35 лет, и мир вокруг очень изменился!) фотографию Того Самого Камня. Снимок был темным, изображение несколько размытым, но ошибки быть не могло – это был Он, Ее Камень! Та же форма, то же мягкое сияние, та же чудесная впадинка – ямка. Он по-прежнему находился в волшебном городе с башенками, черепичными крышами и старинными мостовыми, куда она когда-то так стремилась попасть ради еще одной встречи. А поскольку Девочка стала уже совсем взрослой и давно узнала цену времени и шансам, она собралась и поехала в Тот Самый Город. Камень ждал Ее. Он доверчиво подкатился и прильнул к Ней. Она наклонилась, бережно взяла Его в руки и нежно прижала к щеке: «Ты мой! Ты мой, слышишь?! Самый Главный и Единственный! И я больше никогда не потеряю Тебя!». А Камень… Камень вдруг засветился, заиграл всеми своими гранями, которых раньше никто не замечал, и разлил вокруг такой свет, что Девочка зажмурилась. А когда открыла глаза, радостно рассмеялась и начала рассказывать о том, как скучала, как приезжала в надежде найти Его, как много Он для Нее значит. А Он лежал на ладони и согревал Ее своим сиянием…

Впрочем, это был уже не Камень…

– Цель вашего приезда в Латвию? – строго спрашивает рижский пограничник.

– Отдых, – блаженно улыбаюсь я.

– Вы будете жить в гостинице?

– Да.

– В какой?

– Э-э-э… какая-то Крымская муза, – бормочу уже без прежней уверенности. – Это в Сигулде…

– Что-о-о?! – удивленно округляются глаза таможенника.

– Ой… вот, сейчас, подождите! – лезу за телефоном (о, будь трижды благословен век высоких технологий!), нахожу свой заказ и радостно сую под нос молодому человеку.

– А-а-а, так это произносится как Кримулдас муйжа – Кримулдское поместье, – он облегченно улыбается. – Приятного отдыха!

Путешествия – моя давняя страсть, как это и прописано в гороскопе среднестатистического Стрельца. Но даже ознакомившись заранее с историей Сигулды, куда, собственно, и держала путь, я не предполагала, сколько сюрпризов для пытливой натуры она хранит.

К гостинице мы подъезжали на такси поздним декабрьским вечером. Окружающая лесную дорогу тьма порождала самые противоречивые мысли и чувства – от радостного возбуждения любителя экстрима до первобытно-жуткого страха. Усадьба неожиданно, как-то вдруг высветилась из темноты, сияя на вершине горы золотистыми огнями, прекрасная и величественная. Вот она, рождественская сказка! От этой полумистической красоты я буквально онемела.

– Ну вот, это и есть Кримулдас муйжа. Красивое место, вам понравится, – прокомментировал таксист.

– Мне уже нравится! Очень! – горячо заверила его я.

При ближайшем рассмотрении старинный особняк, выстроенный в стиле классицизма, покорил меня окончательно: желто-белый, с непременными портиками и колоннами, восхитительной ротондой, террасой и даже смотровой башней. Восторг! И здесь я буду жить целую неделю!

Администратор Алла, симпатичная молодая женщина, ждала меня. Покончив с формальностями, вручила ключ от комнаты, на которой красовалась табличка – «Комната Павла». Я сделала стойку – вот она, дичь! Время, конечно, позднее, надо бы отпустить человека домой, но любопытство родилось раньше меня, сдержаться было трудно:

– Аллочка, а кто такой Павел? И вообще, нельзя ли узнать поподробнее о прежних хозяевах поместья?

– Можно, конечно, – Алла тепло улыбнулась, и я поняла, что внимание гостей к истории родных мест ей даже приятно. – Ведь мать первого владельца дома была гувернанткой детей российского императора! Вы слышали когда-нибудь фамилию Ливен?

– Нет… к сожалению, – я растерянно помотала головой и выжидающе воззрилась на нее.

– Тогда слушайте. Хорошо, что вы спросили, это и в самом деле очень интересная история…

Рассказ заинтриговал настолько, что по возвращении домой я зарылась в справочники, энциклопедии и мемуары. И чем глубже в них погружалась, тем больше влюблялась в этих замечательных людей, членов одной семьи, так несправедливо забытой, людей, чьим неизменным девизом были слова.

Светлейшая княгиня Шарлотта Карловна фон Ливен обладала массой добродетелей. Собственно говоря, благодаря им она и стала княгиней – редчайший случай в истории дворянства, когда подобный титул не перешел по наследству, а был честно заслужен. После того, как супруг ее, барон Отто-Гейнрих (Андрей Романович) Ливен, ушел в небытие, вдова, в ту пору, соответственно, еще баронесса, не имеющая средств на полноценную светскую жизнь в Санкт-Петербурге, поселилась с четырьмя детьми в пустующем дотоле поместье Мезотен в Курляндии и посвятила себя воспитанию наследников. Поместье это было даровано барону за долгую и верную службу российскому престолу в чине генерал-майора. В вынужденном отшельничестве мудрая Шарлотта находила даже определенные плюсы: выросшие без излишеств, дети ее будут менее избалованы и более самостоятельны. Но человек предполагает, а…