Джейми Макгвайр - Весь этот свет

– Куда вы ее забираете? – жалобно простонала мамочка, обеими руками хватая меня за куртку. Паника и страх в ее голосе разрывали мне сердце.

Между нами вклинился полицейский.

– Миссис Кэлхун, у нас на руках постановление суда. Вы должны отойти в сторону и позволить мистеру Фраю и мисс Барнс сделать их работу.

– Мама, делай, как он говорит, – попросила я, делая шаг к сотрудникам социальной службы. – Не забывай питаться. У нас есть хлеб, арахисовое масло и варенье для Поппи.

– Кэтрин! – Мамочка попыталась ухватиться за меня, но полицейский и мисс Барнс ее оттеснили.

– Эй! Подождите! – воскликнул Эллиотт и бросился к двери.

Мистер Фрай вывел меня на крыльцо и отконвоировал по неровной дорожке к калитке. Там нас нагнал Эллиотт, но мистер Фрай преградил ему дорогу, не давая выйти на улицу вслед за нами.

– Все в порядке, – вмешалась я. – Это мой друг.

– Куда ты едешь? – испуганно спросил Эллиотт. – Тебя увезут из Дубового ручья?

– К миссис Мейсон. Какое-то время поживу у нее.

– Правда? – Эллиотт заметно расслабился. – Ты… как?

Я пожала плечами.

– Это было необходимо.

Эллиотт сморщил нос.

– Кэтрин, неужели ты все это сделала ради… – он посмотрел на конверт, который по-прежнему держал в руке.

– Да, – ответила я. – И сделала бы это еще раз, если бы пришлось.

Мистер Фрай жестом предложил мне садиться в фургон, и я повиновалась, напоследок обернувшись через плечо.

Эллиотт побежал было за мной, но, выскочив за калитку, остановился.

– Можно прийти тебя повидать?

– Да, – сказала я, забираясь на черное сиденье.

– Ты сказала, дом миссис Мейсон? – спросил он.

Я кивнула.

Мистер Фрай закрыл дверь и обошел машину, дабы сесть на водительское место. Устроившись за рулем, он поймал мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Все будет хорошо, Кэтрин.

Мимо стоявшего у калитки Эллиотта прошла мисс Барнс. Она открыла дверь со стороны пассажирского сиденья, села и пристегнулась.

Повернувшись ко мне, она тепло улыбнулась.

– У тебя есть все, что нужно?

Я кивнула.

– Как мамочка?

– Она перенервничала, офицер Калпепер ее успокаивает. Пристегнись, пожалуйста, Кэтрин.

Я помахала Эллиотту и, пока машина ехала по Джунипер-стрит, смотрела, как он становится все меньше и меньше, а потом вообще исчезает из виду.

Смогу ли я когда-нибудь избавиться от чувства вины? Означает ли мой отъезд крах гостиницы и конец поселившейся в ней тьмы? Я боялась, что мамочка перестанет грустить и вместо этого возненавидит меня, но еще меня пугало, что Алтея и Поппи решат, что я повернулась к ним спиной. Больше всего мне хотелось, чтобы они поняли мой выбор.

Мистер Фрай припарковал автомобиль на подъездной дорожке перед домом миссис Мейсон, очаровательной постройкой в стиле «искусства и ремесла». Дом со всех сторон опоясывала веранда, прямо как в гостинице на Джунипер-стрит, но это было единственное сходство. Большие окна излучали тепло даже в морозный зимний день. Над дверью висела зеленая табличка, на которой было выведено «Добро пожаловать!», столбики по обеим сторонам крыльца обвиты гирляндами лампочек, а на самой двери красовался рождественский венок. Этот дом просто излучал радушие.

Крыша была не такая высокая, как у гостиницы на Джунипер-стрит, совершенно не походила на мрачную башню и придавала жилищу миссис Мейсон уютный вид.

На крыльцо вышла сама миссис Мейсон в теплом свитере; при виде меня она улыбнулась нервной улыбкой, не скрывавшей ее облегчения.

Мисс Барнс подвела меня к крыльцу, неся одну из моих сумок.

– Добрый день! – сказала миссис Мейсон, касаясь моей щеки.

Она шагнула в сторону, пропуская меня и мисс Барнс внутрь.

Поочередно наступив мыском одного ботинка на пятку другого, я сняла обувь и, оставив ее на деревянном полу прихожей, в одних носках ступила на мягкий ковер, устилающий пол в гостиной. Миссис Мейсон взяла у меня куртку, повесила на крючок возле двери и проводила нас в гостиную.

Там стояла высокая, под потолок, искусственная елка, увенчанная стеклянным ангелом. На ветвях елки висели красные и зеленые украшения, некоторые явно самодельные.

Среди синтетических веток вспыхивали белые лампочки, подставка дерева была обмотана зеленой тканью; под елкой уже лежало около двух десятков подарков.

– Присаживайтесь, – предложила миссис Мейсон, указывая на темно-серый диван.

Диван состоял из нескольких секций, на нем лежали сине-зеленые подушки, декорированные цветочным орнаментом; и диван, и подушки сияли чистотой, так что мне стало боязно на них садиться.