Михаил Каюрин - Кацап

— Не-ет, братка, не получится у меня женитьбы.

— Это почему же?

— Ну, во-первых, в нашей деревне не найдётся такой женщины, которая согласилась бы выйти замуж за инвалида. А, во-вторых, если бы даже и отыскалась такая подруга — с нашей мамашей ей не ужиться, — трезво рассудил Егор. — Маманя поедом съест сноху в первый же день.

— А ты найди бойкую и смелую жену, которая сразу возьмёт свекровь в ежовые рукавицы, подчинит своей воле, — не отступал Александр.

— Легче отыскать иголку в стогу сена, чем подобрать для матери подходящую сноху.

— Я высказался, а тебе решать.

— Пустое это всё, Сано. Сказка о Царевне-лягушке, — отмахнулся Егор от слов брата.

Он завёл Александра в уютную мастерскую. Посредине помещения была сложена из кирпича небольшая печь, в мастерской держалось тепло. У боковой стены располагался верстак, над ним на длинных гвоздях развешен различный столярный инструмент. Рядом находился столик, на котором стояло около десятка жестяных банок и баночек с какими-то жидкостями. Чуть дальше, на втором столике установлен токарный станочек с ножным приводом. У противоположной стены красовался почти готовый комод, морёный под дуб.

— Ни фига себе! — восхитился Александр мастерской брата. — Да у тебя здесь настоящий столярный цех!

— Нравится? — польщенный похвалой, с гордостью спросил Егор.

— Ещё бы! Есть где развернуться! В таких условиях можно мастерить не только комоды!

— Имеются на этот счёт кое-какие мыслишки, — хитро подмигнул Егор. Но что это за «мыслишки», не стал распространяться. Да Александр и не настаивал на разъяснениях.

Они подсели к печке, завязался разговор о жизни в деревне. Александр спрашивал, Егор отвечал. Потом Егор принялся расспрашивать брата, как ему жилось на чужбине все эти годы.

Так, выспрашивая друг друга об отдельных событиях ушедших лет, братья просидели в мастерской не менее часа.

— Да, потрепала тебя жизнь, братка, — заметил Егор в конце рассказа. — Впору и отдохнуть.

— Живо ещё моё ружьишко? — поинтересовался Александр.

— Куда ему деться без тебя? Висит там, где ты его оставил.

— И патроны целы?

— И патроны на месте.

— Значит, завтра же по тайге прошвырнусь! — обрадовался Александр. — Соскучился я по таёжному духу!

Ему тут же вспомнился разговор с Гришей Надеждиным на привале в монгольской степи. Тогда они с тоской смотрели на окружавший их жёлтый бесконечный песок и обсуждали достоинство тайги.

— Пряным запахом этот дух называется, — задумчиво проговорил Александр, вспомнил высказывание друга.

На следующий день ранним утром Александр отправился в тайгу и бродил по ней до самого вечера. Когда он вернулся домой, едва волоча ноги от усталости, у него на поясе висел добытый им заяц.

А ещё через день Александр отправился в город на поиски работы. Ему хотелось устроиться на завод, в какой-нибудь горячий цех — доменный или мартеновский, но туда его не взяли из-за перенесенной недавно малярии. Инспектор отдела кадров, потупив взгляд, предложила ему должность слесаря в цех ширпотреба.

— Оттуда вам будет проще попасть потом на основное производство, — не поднимая глаз, пропела она.

Александр не стал противиться и согласился.

За год он сменил три места работы. В цехе ширпотреба, куда его определили, Александр лишь числился слесарем, фактически же был бесправным разнорабочим в полной зависимости у мастера по фамилии Услагин. Что взбредёт тому в голову — то и приходилось исполнять. Александру, как новичку поручалась самая грязная и неквалифицированная работа. Почти месяц он вязал мётлы, насаживал черенки на лопаты, чистил дорожки от снега, работал грузчиком, красил мебель и окна, чинил прохудившуюся крышу. Работал и терпел, наивно полагая, что совсем скоро сможет перейти в прокатный цех на «стан-250». Смирился даже с мизерной зарплатой, которую насчитала ему бухгалтерия по рабочим листкам мастера. Терпение лопнуло, когда Услагин направил его на чистку выгребной ямы наружного туалета.

— Я слесарь, а не ассенизатор, — с гневом выплеснул он в лицо Услагану в присутствии безропотной группы работяг с блестевшими с утра глазами.

— Работу слесаря надо ещё заслужить, — ухмыльнулся Услагин.

— Выслужиться и доказать свою преданность? — не удержался Александр. — Войти в доверие, чтобы ты с моей помощью без опаски мог проворачивать свои тёмные делишки?

Александр знал, о чём говорил. В цехе Услагин поделил коллектив на три группы.