Татьяна Титова - Несовременные записки. Том 4

Но поскольку кухня Касимова уже не выдерживала всех желающих, Шульман с ДК УЗТМ предложил сделать большую богемную тусовку в их ДК. Она была единогласно названа «Фэнлю», в честь средневекового китайского богемного стиля «ветер и поток», описанного востоковедом и писателем Бежиным, высоко нами с Касимовым ценимым. На открытии клуба я произнес историческую речь, которую тогда похоже никто и не слушал, все курили, о чем-то говорили, пили вино, закусывали бутербродами:

— «Вход только для желтых», «Вилка — дрянь, да здравствуют бамбуковые палочки», «Я хочу быть китайцем, и я так хочу быть китайцем и я буду китайцем».

И так далее с «капустническим» таким юморком… Но потом всю ночь, бурно, сумбурно, но по тем временам совершенно свободолюбиво это продолжалось. На нашу «дискотеку» просочились местные хулиганы и сцепились сначала с Махотиным, а потом Женя Ройзман двинул уралмашевскому люберу поленом, приготовленным для хеппенинга, по голове. Итого: полного удовлетворения нет. Дао манифестируется, но, как предупреждал Лао-цзы, это ещё «не есть истинное дао».

В конце августа 1989 года я вернулся с Ольгой и Данилом из Кишинева, и вдруг зазвонил телефон.

— Кто говорит?

— Международное Общество Йоги. Мне в Перми дали ваш телефон, сказали что вы интересуетесь йогой.

— Нет-нет, только китайская философия.

— Все философии говорят об одном.

Голос разговаривал со мной очень вежливо. Я позвал Сашу Першинова, и мы поехали в МЖК на лекцию.

В этом месте можно выразиться возвышено… Земную жизнь пройдя до половины, я оказался в сумрачном лесу… В поезде «Одесса — Свердловск» я проболел, отравившись какой-то дрянью, съеденной на одесском ж/д вокзале, и я всерьёз подумывал о том, чтобы снова стать вегетарианцем, начать делать каждый день асаны. Короче, всё не так, как надо, состояние диссатисфакции и алертности. Я хотел, чтобы произошло какое-то важное изменение.

Этот парень из Москвы стал рассказывать о философии Сознания Кришны. Мне не нравился его московский прононс, мне не понравились цены на книги (40 рублей), которые он привез с собой, но логика меня убедила, я решил попробовать. Мысль стать кришнаитом мне показалась весёлой и вдохновляющей, тем более, что они были вегетарианцами, признавали Бога, кроме того совершенно ошарашивали меня утверждением, что Бог — это Личность, у Него есть флейта, телята, в волосах павлинье перо, и Он, как товарищ из Москвы выразился, «неотличен от своих игр и развлечений». Женщина, помогавшая ему на лекции, написала на доске мелом мантру:

Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе

Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе.

Я запомнил и, прийдя домой, записал.

Вполне ясно и просто и столько новой информации. Бог — это мальчик-пастух. Я слушаю и не нахожу противоречия ни с буддизмом, ни с чань-буддизмом, ни с христианством, ни с аутотренингом. «Математическому» уму в целом по силам понять библейское «Имей веру с горчичное зерно, скажи горе: перейди отсюда туда, и гора перейдет». И вот Прабхупада приезжает в Америку с этой верой, и эта вера передвигает гору отсюда туда. И должным образом прочитанные древними брахманами мантры создают планеты, оживляют мертвое тело. Иерархи-архангелы, представилось мне, сияющие теми принципами, которые составляют первоэлементы, способны вносить любые изменения. Мир построен, таким образом, из наших вер и фантазий, из их силы. Наше желание даст нам силу, если наше знание и сердце обращены к Абсолютному существу, сила нашего желания, наши вера — безграничны. Мы уже полны такого могущества, но оно это могущество направлено на материальные, то есть, на ограничивающие принципы.

Душа 10 тысяч солнц. Даже больше. Но она модулируется, она совсем как у психолога Узнадзе ограничена установкой. Бог-то бог, но сам будь не плох. И эта душа вечна. Но мы не помним прошлые жизни. Факт — не помним, даже эту жизнь помним лишь фрагментами. Но нас это ещё меньше интересует, чем, скажем, древние таджикские диалекты. Но вот Поливанов их изучил. А Бодуэн де Куртэнэ знал сорок языков. Мы еле-еле говорим по-английски. Это следствие гаммы наших желаний.

Имя Бога не отлично от Бога. Логика железная. Бог Абсолютен, значит Его Имя тождественно Ему. Всё Его — Его. Он непополамится. Он един.

Материального счастья нет, потому что функция материального — как раз нести страданья.

Веда — знание Бога, оно нисходит, и последователь полностью повторяет и принимает наставление писания и личности постигшей это писание, и таким образом, по цепи, называемой парампарой, знание Вед незапятнанно нисходит, и мы можем его принять.