Валерий Генкин - Повесть о печальном лемуре

Итак, обед. Собственно ради этого момента мы и затеяли наш рассказ. Детей усаживали за длинный общий стол, ставили перед ними тарелки с супом, справа ложка, слева блюдечко с двумя кусочками хлеба — один белый, один черный, — но, прежде чем дети могли приступить к еде, каждому ребенку вливали в рот по чайной (а может быть, десертной) ложке рыбьего жира, получившего в наши просвещенные времена благородную кличку «Омега-3». А в то время это была совершенно мерзкая вонючая жидкость, впрочем, как утверждают, весьма полезная для хрупких растущих детских организмов. Нянечка обходила сидящих детей и совала им в рот ложку с этой гадостью. Дети безропотно ее глотали и спешили заесть супом. Все — кроме Леночки. Ее розовый ротик был неизменно крепко сжат, и туда не могла проникнуть даже тонюсенькая паутинка, не говоря уж о ложке. Такое демонстративное неприятие ребенком витамина (кажется, Е, а может быть, и А) началось с первого дня посещения садика, и в конце концов нянечки стали просто выливать рыбий жир в ее суп. Ха! Нашли дуру! Леночка суп, оскорбленный таким непотребным вливанием, отказывалась есть столь же категорически. В богатой педагогической практике Эллы Андреевны случалось всякое, но она гордилась тем, что рано или поздно всегда побеждала упрямца. Если в первые дни сердобольные нянечки убирали остывший нетронутый суп и давали девочке второе блюдо, а потом и кисель, то со временем Элла Андреевна решила поставить на своем: если ребенку положено пить рыбий жир, он будет его пить! И начало такой тактике педагогиня решила положить как раз в этот день. Далее все шло как обычно: Лена сжала ротик, отвергая ложку с рыбьим жиром, жир это рыбий был вылит в суп, Лена молча сидела, пока все дети не съели свой суп и не получили котлетку с пюре. Лена сидела перед супом. Элла Андреевна молча наблюдала за происходящим. Дети съели котлету. Лена сидела. Дети выпили компот из сухофруктов. Лена сидела. Детей отвели в спальню — тихий час. Лена сидела над жижей, подернутой жирной пленкой. Дети, подремав в кроватках, перешли в игровую комнату. Ни один, как принято писать в романах, мускул не дрогнул на лице Леночки. Но вот уж вечер. Родители стали разбирать детишек, и Вера Аркадьевна, не найдя дочку у грибочка, заглянула в столовую и увидела ее гордую головку с бантиками над тарелкой с чем-то темновато-бурым. Больше в столовой никого не было. Мама была несколько озадачена, но не придала значения странной картине.

Дело это, надо сказать, было в понедельник. А во вторник все повторилось. Борьба богов и титанов. Эллы Андреевны и Леночки. Воспитательница теряла уверенность в себе, но решила повторить попытку в среду. Трех дней, решила воспитательница, достаточно. Либо она победит упрямицу, либо будет иметь строгий разговор с ее мамашей. И это было ошибкой Эллы Андреевны — может быть, первой серьезной ошибкой за всю довольно длинную карьеру на ниве воспитания детей в духе и проч. Среда стала роковым днем для этой достойной дамы: она еще не поняла, с кем имеет дело.

Итак, среда. Вера Аркадьевна в третий раз застает свою кровиночку одиноко сидящей над ледяным супом с устремленными на противоположную стену — репродукция «Аленушки у пруда» — глазами стального цвета.

— Что это значит? — обращается она к Элле Андреевне. — Я что-то не понимаю! Почему моя дочь третий день не встает из-за стола к концу дня?

— Вера Аркадьевна, я и сама хотела обсудить с вами эту проблему. Я вынуждена была наказать Леночку. Она отказывается принимать рыбий жир перед обедом, а у меня инструкция — все дети должны получать рыбий жир. Я сказала ей, что она не встанет из-за стола, пока не съест суп с рыбьим жиром, потому что пить его из ложки она не хочет.

Повисла пауза. О такой паузе народные артисты академических Малого и Художественного театров даже не мечтали. В нее без звука поверили бы и Станиславский, и Антониони, и много еще кто из режиссеров помельче. Она длилась и длилась, пока Элла Андреевна не заподозрила неладное. И не зря заподозрила, ох не зря.

— Ах ты, мать твою, — ледяным голосом, не слишком громко, а потому очень страшно проговорила Вера Аркадьевна. — У тебя инструкция морить голодом моего ребенка! Сверни эту инструкцию в трубочку, сука, смажь своим рыбьим жиром и засунь себе в жопу. А если завтра моя Леночка останется без обеда, ты у меня вылетишь с работы и тебя поломойкой не возьмут ни в один детский сад Советского Союза и стран народной демократии. Усекла? — И, взяв за руку Леночку, она удалилась. Надо сказать, что Вера Аркадьевна слов на ветер не бросала. В профкоме «Лампочки» была она не последним человеком и могла и впрямь испортить жизнь упрямой воспитательнице. Правда, та образумилась, поняла — Леночку ей не победить. Плюнула на инструкцию. И правильно, надо сказать, сделала. Жизнь, как вы понимаете, нельзя подогнать под все инструкции, чем-то приходится жертвовать.