Хэрриет Эванс - Сад утрат и надежд [litres]

Последовало краткое молчание.

– Ты что-то сказал про спорт, – сказала она. – Чем ты занимаешься, когда приезжаешь?

– Ездой без дорог. Там есть место за холмом возле моей тетки. У меня есть квадроцикл. Я езжу с парнями… Классные парни. Заядлые автолюбители. На Ямайке это мое главное занятие. Мы собираемся, гоняем по местности, ветер треплет волосы – или нет… – Он потер свою коротко остриженную голову. – Создаем хаос… влипаем в проблемы – ничего серьезного, больше проблем у нас с нашими женами, понимаешь.

– О. Угу. Я понимаю.

– Нас прозвали «Хаос на колесах». У нас на бамперах стикеры «Прочь с дороги, или ляжешь под колеса».

– Ох, жуть какая! – сказала Джульет.

Он склонил голову набок.

– Что? Ох – извини. Ты такая впечатлительная?

Джульет немного помолчала.

– Вероятно, да, – сказала она потом и рассмеялась. – Слушай…

Она не успела договорить.

– Так вот, я должен тут все посмотреть, если ты не против. Ты возвращайся к своим в дом. – Наступила небольшая пауза, и Джульет услышала, как к дому свернул автомобиль. – И – да, после этого мы поговорим. Ого, – сказал он, когда машина быстро приближалась к дому. – Кто-то торопится.

Позади них раздался скрежет тормозов. Джульет оглянулась. Сэм захлопнул дверцу и почти бегом направился к ним.

– Джульет, гляди. Гляди, что мы обнаружили сегодня утром… – Он замолчал. – Извиняюсь.

– Приятный «Ауди», – сказал Эв. – Классные, классные колеса.

– Спасибо. – Сэм повернулся и посмотрел на автомобиль так, словно никогда не видел его прежде. – Я взял в аренду на год не ту машину, но теперь она мне почти нравится. Она серебристая.

– Я Эв. Привет, – Эв протянул ему руку.

Все еще слегка ошеломленный, Сэм смотрел на него, потом перевел взгляд на Джульет, потом снова на него, но тут к нему вернулись его врожденные хорошие манеры.

– Вау… Джульет часто вспоминает о тебе. – Он был высоким, но по сравнению с Эвом казался почти карликом. Он пожал ему руку: – Рад познакомиться. Ну, я полагаю, что вам с Джульет есть о чем поговорить, но… – Джульет вгляделась в него и увидела его глаза, выражение в них. – Но мне нужно минутку поговорить с тобой, Джульет – Он слегка коснулся рукой ее запястья. Она кивнула.

– Не торопись, – сказала она Эву.

– Эй, я ненадолго заглянул к тебе. У меня полно дел. Я посмотрю и потом позвоню тебе. Как мне тут нравится. Старый дом почти не изменился. Гляди – вон гнездо скворца на вязе. – Его лицо сморщилось в улыбке. – И японский клен все еще жив. Acer Palmatum . Пока… – Он пошел вниз по тропе к Зарослям.

– Он всегда был немного одержимым, – сказала Джульет, повернувшись к Сэму. Его глаза устремились на нее. В них было ожидание.

– Извини, что уволок тебя от него, – сказал он. – Но это… это не может ждать.

Они стояли вдвоем на террасе, окруженные запахом жимолости, древесного дыма и роз. Из гостиной доносилось бормотание телевизора, на деревьях пели птицы.

– Я должен был увидеть тебя, – сказал Сэм. – Я… – Он замолчал. – Не знаю, как сказать тебе это.

У Джульет тревожно забилось сердце.

– О! Нет, только не сегодня.

– Почему?

– Сегодня у нас праздник в честь возвращения Санди из больницы.

– Ах да, конечно. Проклятье. Проклятье! – Он стукнул себя ладонью по лбу, откинув назад спутанные темные волосы. – Я совсем забыл. Ведь я приготовил для малыша подарок. Какое-то отвратительное существо, которое должно вылупиться из яйца. Все это ужасно, но продавщица заверяла, что ребенку игрушка понравится. Ой, прости, Джульет. Я хотел привезти ее. Ты… – Сэм крепче сжал ее запястье, а его глаза с тревогой глядели на ее лицо. – Ты смотришь на меня так, словно уже знаешь, что я собираюсь сказать. Кейт уже сообщила тебе? Ты уже знаешь?

– Возможно… а что я знаю?

– Про письмо?

– Какое письмо?

– Письмо, которое архивистка Кейт нашла в чемодане Далбитти… – Он помолчал. – А ты что подумала?

Лицо Джульет вспыхнуло от смущения.

– Ничего. – Она провела рукой по лбу. – Вообще ничего!

Он быстро улыбнулся, раскрыл рот и, оторвав глаза от ее лица, неловко потер шею и опустил глаза.

– Ох. Послушай… Джульет…

До сих пор она всегда видела его спокойным и собранным – и это было довольно странно, возможно, сказывалась усталость последних недель – или лет, – или запах жимолости, сада, такой живой, или факт, что он был здесь, перед ней, в рамке из красных и лиловых сальвий возле ступенек, спускающихся к Зарослям, но она видела его словно заново. И она в глубине души всегда знала эту новую персону. Да. Я знаю тебя. Как я не понимала этого раньше?