Николя Матье - И дети их после них

– Так ты ездил во Франкфурт?

Он кивнул.

– И в Лондон. И в Бангкок.

– Да.

– Ты много путешествовал для своих лет.

Она смотрела на него с любезной улыбкой, теребя сережку. Возможно, на самом деле улыбка была насмешливой. Наверно, она принимает его за мифомана. На самом деле он Франкфурта в глаза не видел. Чего ему там делать? Ну и что? Все равно эта сука должна ему верить.

– Ты говоришь по-английски?

Он сделал движение головой, которое могло означать, что да, говорит.

– Отлично. Вообще-то, все так пишут, – сказала девица, странно повеселев.

Зазвонил телефон. Ее рука в нерешительности повисла над трубкой, телефон прозвонил три раза. Хасин напрягался все больше и больше. Что это, проверка? Или что?

– Алло, да, здравствуйте. Да. Конечно, да.

Она произносила свои «да» тягучим, медленным голосом, по-матерински. Правда, было похоже, что она говорит с каким-то дебилом. В чем-то это даже успокоило Хасина. Она со всеми говорит таким тоном.

– Конечно, мсье. Но вы все же перезвоните нам после начала учебного года. Да, именно…

Она гримасничала, призывая Хасина в свидетели. Такое бывает. Посоветовав своему собеседнику обратиться в службу занятости, она повесила трубку.

– Вот так целый день.

Оставалось еще несколько вопросов. В автобиографии Хасина было полно подозрительных мест. Конечно, все жульничают, но надо все-таки быть скромнее. Трансатлантические путешествия, беглый английский, стажировка в разных министерствах, волонтерская деятельность могли при случае вызвать определенные подозрения. Особенно неприятна была эта история с тайским боксом.

– Понимаешь? Особенно учитывая, откуда ты.

– А что с работой? – спросил Хасин. – Есть у вас что-то или нет, в конце концов?

– То есть?

– Не знаю. Мне отец сказал сходить в мэрию. Сказал, что у вас есть работа.

– Да нет же, все не так. Твой отец сходил к мэру в его приемный день, не знаю уж, что он там ему сказал. Мы занимаемся только ориентацией. Помогаем тем, кто потерял место, снова его найти.

– Значит, на самом деле у вас никакой работы нет?

– Тут, очевидно, какое-то недоразумение. Наша задача помочь людям проявиться, вновь поверить в себя. Мы направляем их в соответствии с их анкетой на переобучение. Бывает, что устраиваем коуч-тренинги. И потом, тебе же еще нет восемнадцати?

С этим Хасин был согласен. Его так и подмывало спросить ее, какого хрена он тут делает.

– Ну да, еще и несовершеннолетний. В этом направлении ничего нет. Да еще летом. Даже не думай.

Он собрался уже свалить, но тут она предложила проводить его, потому что ей приспичило выкурить сигарету на улице. К тому же так он не заблудится. В здании почти никого не было, и лодочки молодой женщины издавали в пустых коридорах несколько угрожающий административный цокот. В то же время ее обращение с ним стало, наоборот, гораздо задушевнее, на грани фамильярности.

В конце концов она была молодая, открытая, с ней можно было найти общий язык. На тротуаре она с явным удовольствием пожала ему руку. А потом вдруг ни с того ни с сего лицо у нее помрачнело.

– Я забыла спросить. Ты занимаешься чекингом?

Хасин не сразу понял.

– Ну, ты знаешь… это…

Она протянула раскрытую ладонь, и ему пришлось ударить ее по руке.

– Потому что некоторые работодатели, с которыми я встречалась, в полной растерянности. Есть молодые люди, которые занимаются чекингом прямо на работе. Со всеми. Понимаешь, все это так неприятно.

Хасин подумал было, что она издевается. Вроде нет.

– Мне идти надо.

– Да, конечно.

Он мог бы сесть на автобус, на той стороне улицы. Одиннадцатый довез бы его прямо до дома. Но он подумал: а вдруг она захочет поехать с ним? Лучше уж пешком. Спиной он чувствовал ее взгляд, все время, пока не завернул за угол. Хорошо, что у него карманы, хоть есть куда руки девать.

По пути он зашел в булочную, купил кока-колу и два круассана и стал взбираться по крутому берегу к «зоне», на ходу уминая свой завтрак. Было уже жарко, и прохладная кока-кола казалась просто чудом. Вскоре он заметил Элиотта, который бездельничал на площадке перед домом. Как и каждый год, аттракционщики развернули там «Автородео» и поставили будку, где продавались вафли. Хасин с приятелями торчал там дни напролет. Увидев его, Элиотт помахал рукой, и Хасин не спеша подошел к нему.

– Это что еще за дерьмо? – спросил Хасин, пнув ногой колесо его кресла.

– Батарейки нет. Да там и мотор сдох совсем. Вот, вытащил старое.