Ян Козак - Гнездо аиста

— На каком еще поезде? — спросил Канадец. — Ты что, спятил?

Павел встал и склонился над ящиком.

Над ними опустилась ночь. На небе сиял тонкий серп луны, мерцали крупинки звезд, но роса еще не выпала. Трава была сухая, как трут.

Павел всей грудью вдыхал ночной воздух.

Гудак плелся сзади, стараясь не отставать от Сливки. Оба шли к дому Гудака.

Павел посмотрел на Трнавку. По всему склону мигали огоньки, доносились неясные голоса.

— Придется начинать все сначала, — тихо сказал ему Демко. — Ты не боишься?

— Именно теперь мне, пожалуй, не страшно, — ответил Павел. — Начнем сначала, но уже по-другому. Теперь все будет иначе.

Но не прошли они и нескольких шагов, как Канадец вдруг остановился и стал всматриваться в темноту.

— Кажется, Петричко идет, — сказал он.

И вскоре они действительно увидели Петричко, который возвращался из Горовцов. Он шел медленно, ведя велосипед по меже и жнивью. Видимо, не хотел ехать через деревню.

— Почему вы здесь? Что случилось? — спросил он тихо, как только приблизился к ним.

— Начинаем все сызнова, — сказал Демко, даже не спросив его, что нового в Горовцах.

Петричко ничего не ответил.

— Надо все по-другому, — сказал Демко. — Сколько мы ошибок наделали!

— Что ты сказал?

Петричко помолчал с минуту, потом посмотрел в сторону деревни — оттуда донесся крик. Все прислушались.

Наверное, кричат у корчмы, подумал Павел. Крик то усиливался, то затихал.

— Какие ошибки? — спросил Петричко. — Ты что думаешь, эти ослы добром пойдут? Сами? Уж больно ты прыток. Прежде батьки в петлю не лезь!

Было заметно, что Петричко выпил. Указав на свинарник, он спросил:

— Там кто-нибудь остался?

— Копчик и Мишланка, — сказал Канадец. — Что слышно в Горовцах?

Петричко сплюнул и, не ответив, пошел к свинарнику. Велосипед он катил рядом. Канадец долго смотрел ему вслед, потом растерянно покосился на Демко.

Они пошли дальше, дорога вилась в гору.

Чем ближе они подходили к деревне, тем осторожнее шли. Огни светились в окнах и широко распахнутых дверях, как в самый большой праздник. Кое-где даже были выставлены на подоконниках зажженные свечи.

По темным окнам можно было определить, где живут старые члены кооператива.

Павел с удивлением заметил, что шум, который раньше доносился снизу от корчмы, стремительно приближается. Топот и крики становились все громче.

Пройдя мимо сарая Тирпака, они увидели на завалинке дома до блеска начищенную лампу. В ее свете появилась Зузка с платком в руках. Она огляделась кругом и побежала в сад. Между деревьями мелькнула чья-то тень. Павел узнал Пишту Гунара.

Павел остолбенел. Взглянул на Демко, но тот, видимо, ничего не заметил.

По площади с криками и хохотом валила толпа. Шедшие впереди несли на плечах длинный ящик. Бошняк шагал, подняв высоко над головой хлопушку. Вдруг полоса света, падавшая из окна Резеша, осветила над головами идущих портрет президента. Казалось, на лице его застыла какая-то странная и горькая улыбка.

— Эй, Мишо, — раздался голос Штенко. — Иди сюда. Пойдем с нами!

— А что случилось? — спросил Резеш, выбежав из коровника.

— Видишь, мы гроб несем, ведь сегодня похороны. Они всюду окочурились. Во всей округе им каюк. — Штенко громко захохотал. — По-хо-ро-ны! Выходи, подтолкнешь покойничка в могилу. — И он снова загоготал.

Резеш хлопнул калиткой, побежал вслед за Штенко, и они растворились в толпе, которая с криками и хохотом направилась к кладбищу.

— Что это они? — спросил Канадец, когда толпа прошла мимо. — Наш кооператив хоронят?

— Как видишь, — сказал Павел.

— Вот мерзавцы!

Канадец, вытянув шею, смотрел на удалявшуюся процессию.

— Пойдешь со мной? — спросил Демко, крепко стиснув локоть Павла.

— Пойду.

Павел оглянулся. Их дом будто растворился во тьме, не подавая никаких признаков жизни. Но ведь в доме его ждала мать. И она уже, наверно, знает, что сейчас происходит в деревне.

— А что это там написано? — спросил Канадец.

Павел сделал несколько шагов и остановился.

На их старом, подгнившем заборе белели в темноте написанные известкой слова: «Предатели деревни».

Павел сжал губы. Буквы слепили его.

Сзади он услышал сиплый шепот. Канадец подошел к нему вплотную.

— Я вернусь, — сказал он приглушенным голосом. — Эти сволочи могут напасть на свинарник. — А потом… Бабу мою надо проучить как следует. Убить ее мало, стерву.

— Ладно, — сказал Демко, — иди сторожить свиней.