Дэвид Левитан - Записная книжка Дэша и Лили

Я перечитала предложение, в котором Бука назвал меня «злым гением», и по спине пробежали мурашки. Хотя злым гением меня уж точно не назвать, комплимент был чересчур личным. Он словно думал обо мне. Обо мне, как о девушке, а не просто об игроке.

Покормив Ворчуна, я пошла полить цветы в саду на крыше. Со своего тепленького насеста у стеклянной двери посмотрела на зимний холодный город, в сторону Эмпайр-стейт-билдинг. Вечером здание зальют красный и зеленый рождественские цвета. Потом перевела взгляд на восток – к Крайслер-билдинг, где-то там поблизости находится магазин игрушек «ФАО Шварц». Мне туда, если я решусь принять вызов. (Конечно, решусь. Кого я обманываю? Отказаться от задания из молескина, оставленного для меня в музее мадам Тюссо? Вряд ли.)

Я заметила во дворе на земле свой старый спальный мешок. В детстве в канун Рождества мы с братом забирались в него вдвоем, и папа застегивал молнию, приговаривая, что «запирает наше радостное возбуждение до рождественского утра». Теперь в этом спальном мешке уютно устроились Лэнгстон с Бенни, укрывшись сверху синим одеялом.

Я вышла за стеклянную дверь. Парни еще были спросонья.

– Счастливого сочельника! – крикнула я им сверху. – Вы всю ночь здесь спали? Не слышала, чтобы кто-то заходил в дом. Вы, наверное, ужасно замерзли! Приготовим завтрак? Яйца, тосты, оладьи и…

– Апельсиновый сок, – прохрипел брат и закашлялся. – Пожалуйста, Лили, сходи в магазин на углу, купи свежего сока.

– И эхинацеи! – прохрипел Бенни, кашляя.

– Спать на улице в середине зимы не очень-то умная идея, – сказала я.

– Вчера вечером она показалась нам романтичной. Звезды и все такое. – Лэнгстон вздохнул. Чихнул. Снова чихнул и зашелся сильным сухим кашлем. – Сделай нам супчику, Медвежонок. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Ну вот, он простыл. И тем самым окончательно и бесповоротно испортил мне Рождество. Надежда на хотя бы какое-то подобие приличного праздника улетучилась. И что-то подсказывало мне: раз он улегся вчера спать на улице со своим бойфрендом, вместо того чтобы сыграть в «Боггл» с Медвежонком, который очень просил его об этом и который играл с ним во время его нужды, то пусть сам теперь разбирается со своей болячкой.

– Сами себе варите суп! – заявила я парням. – И за соком сами идите. У меня дела в Мидтауне [13] Мидтаун – деловой и торговый район Манхэттена. .

Я развернулась, чтобы уйти в дом. Так им и надо, болванам. Нечего дрыхнуть на холоде, когда можно остаться в тепле и поиграть со мной в «Боггл».

– Ты пожалеешь об этом в следующем году, когда будешь жить на Фиджи, а я – на Манхэттене, где в любое время дня и ночи смогу заказать себе еду и сок из магазинчика на углу, – воскликнул брат.

Я резко повернулась к нему:

– Что ты сейчас сказал?

– Ничего. – Лэнгстон натянул на голову одеяло. – Не обращай внимания, – донеслось оттуда.

Значит, дело серьезное.

– О чем ты, Лэнгстон?! – запаниковала я, ощущая, что сейчас на сцену выйдет Визгля.

Бенни тоже спрятал голову под одеяло.

– Ты должен все ей рассказать, – послышалось оттуда. – Раз проболтался, не оставляй ее в подвешенном состоянии.

– Проболтался о чем? – Я уже чуть не плакала, но сдерживалась изо всех сил, пытаясь поменьше походить на Визглю. До Нового года оставалась неделя, но нужно же когда-то начинать. Так почему же не сейчас? Подходящее время. Поэтому я крепилась, дрожала и… не плакала.

Из-под одеяла вынырнула голова брата.

– Родители уехали на Фиджи не только ради второго медового месяца, но и чтобы посетить частную школу. Отцу там предложили поработать директором. Следующие два года.

– Мама с папой не захотят жить на Фиджи! Да, это тропический рай для отдыха. Но там не живут!

– Еще как живут, Лили. Много людей. И эта школа для детей, чьи родители занимают дипломатические должности, например, в Индонезии, Микронезии…

– Хватит с меня этих – незий ! Зачем родителям-дипломатам отправлять своих детей в дурацкую школу на Фиджи?

– Затем, что, как я слышал, это потрясная школа. Родители не хотят, чтобы дети учились в тех странах, где они служат, но также не хотят, чтобы они находились далеко от них – в Штатах или Великобритании.

– Я не поеду!

– Это и для мамы хорошая возможность. Она может взять творческий отпуск, позаниматься исследованиями и поработать над книгой.

– Я не поеду, – повторила я. – Мне нравится жить на Манхэттене. Я останусь с дедушкой.

Брат снова спрятался под одеялом.