Галина увидела старания Фаины и начала приносить из коморы, что осталось от Елизаветы. Интересно, что все человеческое от Елизаветы сгорело, а бумажное осталось целым. Галина с Фаиной доскладывали ящик Елизаветиными книжками и журналами тоже.
Еще в поезде Фаина вытащила ящик с книжками из своей памяти. Фаина подумала, что обойдется без своих книжек для учебы по разным наукам, потому что уже все на свете выучила, а углы у ящика сильно занозные, и память может об них больно занозиться.
И вот Фаина осталась без Галины. Галина хоть и не умела говорить, была в основном живой человек.
Фаина одна заскучала еще сильней.
Фаина попробовала говорить с Пилипейкой. Но теперь у Пилипейки на веревочке находился Герасимук, а с Герасимуком было ни поговорить, ничего.
Тогда Фаина подумала, что надо попробовать, или она не разучилась читать.
У Пилипейки из чтения было только божественное. Фаина про такое читать побоялась — в одной книжке из-за воды, а в другой книжке — из-за мух, про которых там не написано.
И вот Фаина ходила по своему грибу и нудилась, пока не споткнулась на одну ногу возле коморки в коридорчике.
У коморки имелась незакрытая дверка, а пальчика на дверке не имелось. Если б пальчик имелся, Фаина б закрыла дверку на пальчик и пошла нудиться дальше, куда глаза смотрят. А так Фаина открыла дверцу, ступила вперед и споткнулась другой ногой об занозный угол.
Это был ящик с книжками для фаинской учебы, Елизаветиными книжками и прочим.
Фаина подумала, что плохо нарисовала, и потому ящик не вытащился из памяти, а засунулся в уголочек, который в отместку споткнул другую фаинскую ногу.
И вот Фаина оставила свои прошлые знания в ящике, а все другое перебрала по одному и сложила себе под кровать.
При царизме считалось, что в самом начале должно лежать слово, потому Фаина в самый низ положила книжки без картинок — и дальше сложила все тоже по порядку.
На самом верху получились разные платья мод и разные причесанные головы женщин. Картинки были нарисованы красиво, но сильно плохо. Фаина умела сделать лучше и сразу делала по десять голов в платьях на одной бумажке, даже сахарную голову нарисовала в горбатых прическах.
Потом пошли журналы, где было больше слов, чем в платьях и прическах. Но все-таки и там рисовалось. Такого хватило на месяц, потому что сначала Фаина читала все слова, а потом рисовала все рисунки.
Журналы Фаина сложила по порядку циферок — снизу наверх. И нанизу получились «Нивы» за 1894 год.
При царизме в «Ниве» отображалось все на свете. А про рабочую жизнь «Нива» молчала.
«Нива» в свое время отобразила и пароход «Владимир»: пароход падает на самое дно, люди тоже — кто тонет, кто цепляется за воду или за то, что не тонет. А кто утонул, тот и не виноват, тем более что таких не видно.
На бумаге Фаине показалось страшно, но не сильно. Журнал люди специально придумали делать так, чтоб написанное и нарисованное закрывалось друг на друга. Оно сильно перемешивалось между собой, и вроде ничего. Главное — опять не открывать. Тем более если человек один раз открыл, ему уже хватит.
Фаина была человек, но ей не хватило.
Фаина взяла и повесила картинку у себя над самой кроватью.
Когда на Фаину находило, Фаина рассматривала каждый уголочек. И каждую срединку того, что на картинке происходило, Фаина рассматривала тоже. Фаина выучила по виду женщину, мужчину, ребеночка, еще женщину, еще мужчину, еще ребеночка, еще женщину, еще женщину, еще женщину…
Фаина с самого начала занадеялась узнать на картинке мать и себя тоже. Но такое никак не узнавалось.
На картинке была дверь, которая плавала без никого на себе. Сначала Фаина задумала застать дверь врасплох и для этого зажигала ночью свечку. Но дверь плавала пустая и ночью, без матери и без Фаины.
Почему без матери, Фаина хорошо понимала — потому что мать уже упала с двери.
А почему без Фаины, у Фаины в голове никак не понималось.
Фаина задумала перерисовать картинку по-своему, а потом с бумажкой завить веревочкой и затолкать вместе с морем в сарайную щель.
Но потом Фаина передумала, потому что море не уместится даже в сарайную щель, а дверь с дверью всегда сговорятся, и будет у одной щели две двери.
Фаина решила, что будет отпивать от картинки по глоточку моря, а потом посмотрит.
* * *
Интересно, что на картинку Фаина смотрела и отпивала, пока не начала читать книжку поэта Пушкина, который после 17-го года пошел к пролетариату, а при царизме ходил вокруг царя.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу