Михаил Андросов - Вольные упражнения [сборник]

— Панов — это козёл тот ещё, — пробубнил из угла Пятиэтажный. — Эх, попадись он мне сейчас, все оставшиеся мозги ему вышибу…

— Шурик, уймись, пожалуйста, — остановила Таня череду ругательств Пятиэтажного. — Не о Панове сейчас речь идёт.

— Ты лучше найди и вышиби мозги тому ублюдку, из-за которого Юлька чуть на тот свет не отправилась, — с нескрываемым раздражением произнесла Шитикова. — А то как Панова бить, так вы все горазды. А когда до дела доходит…

Пятнов даже сказать в своё оправдание ничего не успел.

— До какого дела?! — напустилась Рожкова на Шитикову. — Ты что Шурика на преступление подталкиваешь?! Тебе того, что с Ерохиной приключилось, не достаточно ещё?

— А что?! — крикнула ей в самое лицо Шитикова, забыв, что вести себя перед дверью класса следовало как можно тише. — Юлька теперь будет в реанимации лежать, а эта скотина как ни в чём не бывало на своей тачке раскатывать?! Да его пристрелить надо!

— Маш, не кричи, пожалуйста, — заметила Аня Красникова. — Нас услышать могут.

— Маша, откуда в тебе столько злобы? — в ужасе прошептала Люда Евсеева, покосившись на Шитикову.

— Всё оттуда же! — ничуть не убавив голоса, ответила та. — Не видите, что ли, какой беспредел творится?! Сначала все с этой гимнасткой долбанной носились! То ей одной в брюках можно ходить, то ей пятёрки просто так ставят, то на олимпиаду тащат…

— Что ты сказала?! — Таня одним прыжком очутилась напротив Шитиковой. Одной рукой она схватила её за воротник блузки, другой прижала к стене. — Может, тебе самой сейчас позвоночник об колено переломить, чтобы ты на себе все прелести жизни ощутила?!

Маша вылупила на Таню совершенно ошалелые глаза и вдруг истерично завизжала, да так громко, что все стоящие вокруг ребята вздрогнули. Таня от неожиданности выпустила воротник Шитиковой и отступила на шаг.

— Девчонки! Прекратите сейчас же! — изо всех сил, чтобы перекричать визг, крикнула Рожкова и наотмашь влепила Шитиковой пощёчину. — Заткнись, истеричка! Что орёшь, как резаная!

Шитикова схватилась за лицо и осела на пол. Дверь класса распахнулась. На пороге появились Валентина Николаевна и Ольга Станиславовна.

— Что вы здесь устроили? — грозно спросила завуч. — Кто вам вообще разрешил тут находиться?

Ребята похватали с пола свои сумки и портфели и бросились к лестнице. Спустя мгновение в опустевшем коридоре осталась одна Таня, которая нарочито медленно подобрала свою сумку и, отряхнув её, вскинула себе на плечо. Убегать, как все, ей совершенно не хотелось. Зачем, если она не совершила ничего противоправного.

На полу, тихонько всхлипывая, сидела Шитикова.

— Серебрякова! Что здесь произошло? — прозвучал вопрос Ольги Станиславовны.

Таня обернулась к классной руководительнице.

— Ничего особенного, — как можно спокойнее ответила она. — Просто немного поговорили по душам, и всё.

— Она меня ударила, — дрожащим голосом произнесла Шитикова.

— Не ври! Если ты меня ненавидишь, то это не значит, что ты имеешь право оболгать меня в глазах других! — слова Тани прозвучали столь жёстко, что даже учительница не нашлась, что ей ответить.

Не оборачиваясь более, Таня спокойно пошла по школьному коридору к лестнице.

— Серебрякова и Шитикова, завтра с утра жду вас в своём кабинете! — донеслись до её слуха слова Валентины Николаевны.

Таня ничего не ответила.

Шитикова подобрала свой портфель и, размазывая по лицу слёзы вперемешку с косметикой, поплелась прочь.

— Мы с вами поговорим ещё и на эту тему, — заметила Валентина Николаевна, обращаясь к учительнице. — Что в вашем классе творится, в конце концов?

Они закрыли дверь класса и вновь вернулись к разговору с родителями учеников десятого «б». Хорошо ещё, что никто из родителей не успел среагировать на происшествие в коридоре, иначе дело могло бы принять куда более неприятный оборот.

Как и следовало ожидать, Маша Шитикова даже в откровенном разговоре с завучем попыталась всё свалить на Таню. По её версии, именно Серебрякова подошла к ней и ни за что ударила по лицу.

— Ни за что не бьют, — спокойно заметила Таня. — А ты вместо того, чтобы откровенно врать, лучше о свидетелях подумай. Половина класса видела, как на самом деле всё было.

— А я могу предоставить свидетелей, которые подтвердят, что это ты первой на меня напала, — упорствовала Шитикова.

— Самой главной твоей свидетельницы, которая до последнего будет утверждать, что ты права всегда и во всём, сейчас нет, — съязвила Таня, не обращая внимания на суровый взгляд Валентины Николаевны поверх очков. — И появится она, я так полагаю, не скоро. Кого ещё ты хочешь позвать в свою защиту?