Михаил Андросов - Вольные упражнения [сборник]

За всеми этими событиями слухи вокруг отношений Тани и Халикова как-то сами собою поутихли. Федя за это время так и не решился признаться ей в своих чувствах. С одной стороны, Тане от этого было легче: раз молчит, то, вполне возможно, состояние одинокой неразделённой любви его устраивает больше. Пусть любит себе на расстоянии. Внешне от этого практически ничего не менялось. А с другой стороны — продолжаться вечно такое не могло. Рано или поздно Халиков всё-таки признается. И что тогда делать? Никаких ответных чувств Таня к Халяве по-прежнему не испытывала. Все мысли и силы она сейчас направляла на совершенствование себя и на самостоятельную разработку комплекса вольных упражнений. А какая романтика может быть при таких отношениях? Халиков ей сейчас напоминал бомбу замедленного действия. Рано или поздно взорвётся, и какие последствия могут быть от этого взрыва — предсказать сложно.

Ближе к середине марта в классе случилось ЧП. После исчезновения Ерохиной, которое продолжалось более недели, он а неожиданно обнаружилась. Причём оказалось, что лежит Ерохина в больнице в реанимации. Опять-таки, судя по слухам, а иной информации просто не было, она наглоталась разных таблеток, находясь в квартире. Врачи подоспели вовремя и успели откачать уже лишившуюся сознания девушку. Причина была вполне банальна: какой-то крутой парень, который и вправду имел собственную машину, закрутил с Ерохиной бурный роман, повозил её по ресторанам и дискотекам, наобещал, по всей видимости, беззаботную жизнь да золотые горы, а потом резко бросил. В отчаянии девушка решила свести счёты с жизнью.

— Вот дура, — процедила сквозь зубы Таня, когда узнала по дробности этой невесёлой истории.

Почти весь десятый «б» после занятий отправился навещать Ерохину в городскую больницу. Правда, в отделение пустили только Шитикову и Яшкину. Такая массовая делегация учеников в стационар в планы врачей явно не входила.

Ольга Станиславовна ходила по школе сама не своя, поскольку это событие вновь случилось именно в её классе. История эта стала поводом для внеочередных педагогических, партийных и родительских собраний в школе. Начались взаимные обвинения. Родители упрекали классную руководительницу за то, что она распустила детей и дисциплина в классе упала ниже среднего, а Ольга Станиславовна отвечала, что никаких нареканий поведение и прилежание Юли Ерохиной в последнее время не вызывали. И что за пределами школы родители должны нести полную ответственность за своего ребёнка, и, раз подобное случилось, значит, родители сами запустили воспитание своей дочери.

За Ольгу Станиславовну на родительском собрании вынуждена была вступиться даже Валентина Николаевна. Уж слишком серьёзными оказались на неё нападки родителей Ерохиной и Шитиковой. Временами родительское собрание становилось больше похожим на рыночную ссору. Родители и педагоги пререкались так, что их слова слышались даже в коридоре сквозь закрытую дверь.

— Вот чего творят, — говорил Сергей Блинков, сидя на подоконнике. — Похоже, классную нашу сейчас съедят живьём и даже костей не оставят.

Добрая половина десятого «б» сейчас столпилась у дверей класса, напряжённо ожидая, чем же закончится это родительское собрание. По всем правилам, ученикам вообще не полагалось присутствовать на подобном мероприятии. Это была инициатива группы ребят: задержаться в школе и подслушать, стоя в коридоре. Тема собрания, правда, оказалась столь злободневной, что к зачинщикам присоединилось ещё около десятка человек. Даже Таня решила не оставаться в стороне, хотя её мама на собрании не присутствовала.

— Не съедят, — отвечал Володя Верхогляд. — Раз на её стороне Валентина, ничего ей не будет. Покричат немного и успокоятся.

— Ага, сегодня Валентина на её стороне, — заметила Ирина Рожкова. — А вчера она сама так кричала на Ольгу Станиславовну, что мне показалось, в учительской стёкла вылетят.

— Да-а, ей сейчас не позавидуешь, — задумчиво произнёс Шлепаков. — Что за класс у нас такой заговорённый? Вечно что-то нехорошее случается, — он кинул взгляд в сторону Тани. — И с классными руководителями нам не везёт. Ну не задерживаются они у нас.

— И моё поведение так же разбирали на собрании? — неожиданно спросила Таня.

— Твоё — нет, не так активно, — ответил Шлепаков. — Там тема больше касалась драки Пятиэтажного, Панова и Халявы, которая произошла прямо на глазах у Елены Михайловны. Именно за это Елена получила строгий выговор. Может, это и странно звучит, но твоё поведение, Тань, было второстепенным явлением.