Михаил Андросов - Вольные упражнения [сборник]

— Конечно, интересно! — вновь загалдели ученики.

— А то мне кажется, что некоторым этот вопрос безразличен, — Ольга Станиславовна нарочно, не отрываясь, буравила взглядом Серебрякову.

Минуту в классе царила гробовая тишина. Взгляды ребят тоже устремились на Таню, которая по-прежнему усердно что-то писала в тетради.

Наконец Халиков толкнул Таню локтем, и та медленно подняла голову.

— Если вы все ждёте моего ответа, то мне тоже очень интересен этот вопрос, — нарочито громко произнесла Таня. — Я просто должна была решить это уравнение… урок всё-таки.

Ребята в классе вновь зашумели, прося учительницу наконец-то ответить, состоится ли поездка в Москву.

— Тихо все! — скомандовала Ольга Станиславовна. — Я от лица всей администрации школы приношу свои извинения, что мы забыли предупредить вас…

В классе вновь повисла напряжённая тишина. Все глаза устремились сейчас на классную руководительницу. Ольга Станиславовна секунду помедлила, но, заметив, что теперь и Серебрякова вопросительно смотрит на неё, продолжила:

— …Наша экскурсия остаётся в силе. В конце недели мы все едем в Москву.

Весь класс взорвался многоголосым «Ура-а-а!» Ольге Станиславовне даже пришлось закрыть уши: столь громкими, хотя и вполне предсказуемыми, оказались эмоции ребят.

Вечером того же дня Таню ждала ещё одна новость. Возвращаясь с тренировок, у подъезда она лицом к лицу столкнулась с Халиковым, который держал в руках букет тюльпанов. Где и как он их достал — оставалось загадкой.

— Вот, Тань… это тебе, — едва слышно произнёс Федя и протянул ей букет. Он тотчас покраснел, случайно коснувшись Таниной руки.

Похоже, мина замедленного действия всё-таки сработала. Таня догадывалась, что эта минута откровения рано или поздно настанет. Надежда, что Халиков перегорит, и его чувства остынут — оказалась наивной. Он слишком долго терпел, собирался с мыслями и силами, чтобы отважиться на такой шаг. И отважился-таки. Правда, место и время он выбрал для всего этого, мягко говоря, не самое удачное.

Таня, конечно, с благодарностью приняла тюльпаны. Получать цветы ей было далеко не впервой, но то всё были официальные букеты, преподнесённые высокими чиновниками во время церемоний награждения или торжественных приёмов. Букет как знак внимания от обычного паренька-одноклассника она получила в первый раз, если не считать скромный букетик ландышей, подаренный ей в больнице всё тем же Федей Халиковым.

Понятно, почему он в очередной раз пропустил занятия на тренажёрах, хотя и Пятнов, и Блинков сегодня активно занимались. А Халиков пропускал уже третью тренировку подряд. Пятиэтажный даже высказал в его адрес несколько нелицеприятных реплик, а Виктор Иванович напротив фамилии Халиков поставил ручкой очередной минус, на сей раз более крупный и жирный, чем все предыдущие.

— Виктор Иванович очень сердится на тебя, что ты тренировки пропускаешь, — сказала Таня. Ничего более удачного в этот момент ей на ум не пришло.

В отношении физкультурника Халиков оказался на удивление краток.

— Да хрен с ним, — произнёс он. — Не о тренировках сейчас речь.

Видно было, что он хочет сказать совсем иное, но всё никак не может решиться.

— Таня, я давно хотел тебе сказать, что я это… ну, в общем, как бы это точнее выразиться… я тут подумал…

Халиков словно у классной доски стоял сейчас перед Таней и делал попытки ответить урок, который не выучил. Хотя даже в классе он держался более уверенно. По всей видимости, привык постоянно что-то недоучивать. Здесь же Федя растерялся, похоже, окончательно.

Тане почему-то захотелось засмеяться, глядя на его тщетные попытки признаться в своих чувствах. Однако она сдержалась.

— Представь себе, я знаю, что ты мне сейчас хочешь сказать, — прервала она череду его тщетных попыток объясниться.

Халиков потупился:

— Правда? И что же?

— Федь, ты как будто вчера родился, — усмехнулась Таня. — Неужели забыл, что про нас несколько недель подряд Шитикова, Ерохина, Яшкина и ещё целый ряд девчонок из класса болтали?

— Я помню, — под нос себе пробубнил Халиков и опустил голову. — Я люблю тебя, Тань, — произнёс наконец он, уставившись куда-то под ноги. Его уши покраснели ещё сильнее.

К этой фразе Таня подсознательно была готова уже давно. Но проблема заключалась в другом: она так и не знала, что ответить на признание Халикова. Как сказать ему, что она не испытывает к нему ответных чувств, и одновременно не обидеть его. Дружбой Халикова Таня искренне дорожила. Ведь сделал он для неё за эти месяцы немало.