Михаил Андросов - Вольные упражнения [сборник]

Задачка оказалась сложнее, чем выучить новый комплекс вольных упражнений. Казалось бы: целые месяцы изнурительных тренировок или всего одно верно подобранное слово — что проще? Но вот это самое слово Тане никак и не приходило в голову. В то время как с комплексом тренировок всё было ясно.

Халиков тем временем ждал от Тани ответа. Так что играть в молчанку тоже было бессмысленно.

— Знаешь, Федь, — неуверенно начала Таня. — Ты мне очень нравишься. И я очень признательна тебе за то, что ты был рядом со мною, когда я не могла самостоятельно передвигаться, — Таня вздохнула. Слова для ответа подбирались необычайно тяжело. Ей легче было бы прямо сейчас выполнить длинную акробатическую связку в контратемп, если бы это послужило Халикову достойным ответом. Хотя нет, такое упражнение она не смогла бы сейчас выполнить физически, и вполне возможно, не сможет больше никогда даже при всём своём желании.

— Но сейчас… я не могу дать тебе достойный ответ, понимаешь? Мне нужно время.

— Я понимаю… — кивнул головой Халиков. Он не отрываясь смотрел под ноги. Его оттопыренные уши по-прежнему горели, как два пионерских галстука. — Я же всего-навсего двоечник, а ты спортсменка с мировым именем. Какие у меня могут быть шансы…

— Нет, Федь, речь совершенно не об этом! — вспылила Таня. — Спортсменкой я была в прошлой жизни! Теперь я списана по непригодности, понимаешь?! Я никогда больше не смогу выступить на соревнованиях, даже на самых примитивных. Я теперь такая же ученица средней школы, как и ты, и не более того!

— Но ведь ты регулярно ходишь на тренировки, — настаивал Халиков на своей позиции. — И вытворяешь такое, чего ни мне, ни тому же Пятиэтажному в жизнь не повторить. Зачем ты меня обманываешь?

— Это же совсем другое! Я должна постоянно держать себя в форме, даже если мне впереди ничего не светит, кроме полного забвения! Я устроена так, понимаешь?! И я не могу… просто не могу жить по-другому!

Таня на несколько секунд замолчала. Из подъезда вышла пожилая пара и прошествовала мимо.

— Я больше ничего не умею делать, — чуть слышно закончила Таня. — Пока не умею.

Она сама удивилась таком у откровенному признанию. Пытаясь постичь тонкости то одного, то другого предмета, изучаемого в школе, Таня неоднократно замечала, что способна скакать лишь по верхам, немного усваивая обязательную программу, но не более того. Точные науки и английский язык ей вообще давались непросто. Лучше дело обстояло с такими предметами, как география, история или литература. Но и там повысить свою эрудицию больше, чем позволяли рамки учебника, у Тани не получалось. Так и выходило, что тяги и способности к наукам у неё не было никакой.

— Может, пойдём ко мне чаю попьём? — предложила она. — Прохладно на улице стоять. У меня спина мёрзнет, — Таня поёжилась. — Нехорошо это.

— Нет, — замотал головой Халиков. — Как-нибудь в другой раз.

Какое-то время он стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— Я одно хочу спросить у тебя, — голос Халикова заметно дрожал. — Когда-нибудь потом, когда ты определишься… у меня будет шанс?

Таня даже не сразу уловила смысл его вопроса. Выходило, что Халиков был согласен ждать. А сколько… в таких случаях точное время называть не имело смысла. У Тани самой будущее сейчас было покрыто сплошным туманом. Закончится учебный год, и придётся решать, куда идти дальше. Какому делу себя посвятить? Здесь, правда, у Тани определённая ясность была: Московский государственный институт физической культуры — вот её главная цель. Но какие усилия для этого надо было приложить — она пока что не имела представления.

— Ну так как, Тань? — прервал Халиков череду её размышлений. Наконец он осмелился посмотреть Тане в глаза, но, не в силах выдержать её пронзительного взгляда, тотчас отвернулся.

— Возможно, — слишком казённо прозвучал Танин ответ.

Халиков как-то обречённо кивнул и медленно побрёл прочь от подъезда.

Всё-таки взаимный искренний разговор не получился. Чувство какой-то недосказанности и неудовлетворённости происшедшим у Тани осталось. Похоже, что и у Халикова — тоже. Теперь он наверняка замкнётся в себе ещё сильнее. Нет, за то, что сделал для Тани этот незадачливый паренёк, он был достоин большего. Тем более, Таня видела, что это было его самое первое признание. Вряд ли хоть одна девчонка раньше слышала это его сбивчивое «люблю». Да и в классе вниманием девушек, в отличие от того же Шлепакова, он избалован не был. Скорее, для них он являлся объектом шуток и насмешек.