Юрий Власов: Себя преодолеть

Себя преодолеть

Я включил приемник. Шла литературная передача. Слышался голос глуховатый, но очень искренний и как бы затаивший сокровенное волнение. Человек говорил явно о чем-то очень ему дорогом, давно ставшем заповедным. Ощущалось, что за каждым его словом простирается обширное знание...

Я знал, кто выступает в эти минуты у микрофона. Мне были хорошо знакомы и этот глуховатый негромкий голос и скромная манера речи. Но я нарочно не назвал моим гостям фамилию выступавшего. Мне было интересно проверить, какое впечатление оставляет он у слушателей.

— Как вы считаете, кто это говорит? — спросил я.

Все прислушались. Передача была посвящена старинным книгам. Выступавший рассказывал о собственной библиотеке, в которой собраны замечательные памятники русской исторической и зарубежной литературы, редкие издания, хранящие след канувших в вечность эпох и порой известные лишь кое-кому из заядлых библиофилов.

Рассказывал, как выглядят эти книги, где и в какие годы изданы, об их содержании, назначении, кратко характеризовал особенности того времени, когда они впервые увидели свет. Увлеченно описывал гравюры, рисунки, орнаменты, которыми были разузорены древние страницы.

— Ну, что ж... это, несомненно, какой-то ученый, историк, библиограф, — сказал уверенно один из гостей.

— Не только ученый, но, безусловно, еще и писатель. Он же великолепно чувствует стиль, слово! — столь же убежденно определил другой гость, литератор по профессии.

— Не берусь судить, кто автор текста, — закончил «гадание» третий, режиссер-педагог театрального института, — но ведет беседу актер, опытный чтец... Слышите, какая культура произношения, точность интонации, безошибочная передача эмоционального строя фразы!

Но вот беседа подошла к концу. И мы услышали уже другой голос, голос радиодиктора:

— У микрофона выступал автор — Юрий Петрович Власов.

— Как?!. Тот самый?..

Да, выступал заслуженный мастер спорта, чемпион мира и олимпийский чемпион, мировой рекордсмен в области тяжелой атлетики, едва ли не самый сильный человек на планете — Юрий Власов. Для меня, давно уже знающего Власова, видевшего его не только в спортивном зале, но и за письменным столом, не только с огромным снарядом, но и с уникальной книгой в руках, в этом не было ничего удивительного. Еще несколько лет назад мой сотоварищ по олимпийским странствиям, известный спортивный радиокомментатор Николай Озеров, привел ко мне домой знаменитого атлета. Вот с той минуты началась наша дружба с Власовым. Конечно, я знал его и раньше, видел не раз на помосте, когда он на глазах у ошеломленных зрителей возносил над головой чудовищного веса штангу, унизанную «блинами» и похожую на вагонную ось с колесами. И, как старый болельщик, я, разумеется, был почитателем этого удивительного богатыря, который, точно Атлант, поднял на никому до него не досягаемую высоту «небо рекордов» в тяжелой атлетике. Я встречал Власова и далеко за рубежом и наблюдал там, как поражает он своей общей культурой, знаниями, тончайшей интеллигентностью всех, кто так или иначе общался с ним, будь то тренеры, журналисты, спортсмены или любители спорта. Приходилось мне и читать кое-что из написанного Власовым, когда он выступал на страницах наших газет и журналов со статьями, очерками, заметками на спортивные темы.

Но ко мне он пришел не как чемпион, не как спортивный журналист или библиофил, а как начинающий писатель, пробующий свои силы в трудном жанре новеллы. Признаться, не сразу удалось заставить себя забыть на какое-то время, что передо мной феноменальный атлет, изумляющий мир своими достижениями. А необходимо было отрешиться от настроений болельщика и отнестись к литературным занятиям Юрия Петровича Власова с той же беспристрастностью, с какой я привык подходить, скажем, к работам студентов литинститута. Только она и могла быть полезной в данном случае.

Подозреваю, что Юрий Петрович ушел от меня после первого двухчасового разговора наедине несколько обиженным. Я слишком уважал его, чтобы отделаться лишь комплиментами, от которых начинающему мало толку.