Юрий Щекочихин - Армия жизни

Ира. Да, я его дочь.

Поворотов.И вы нашли меня по этому объявлению?

Ира. Да, по этому объявлению.

Поворотов.Невероятно. Значит, вы Ира — дочь Кузнечика? Невероятно.

Ира.Я вас давно искала, но никак не могла найти. А сегодня нашла.

Поворотов.Ну нет, это просто сказка какая-то! Послушайте, но почему же Кузнечик… Простите, детская привычка…

Ира.Меня тоже до пятого класса звали Кузнечиком.

Поворотов.Но почему же Кузнечик не нашел меня?! И мой телефон… Правда, старый, но там бы ему сказали… И адрес… Где он, как? Он все в том же институте?.. Ну… Как он называется?..

Ира.Ему плохо.

Поворотов.Что?!

Ира.Он погибает.

Поворотов.Как? Почему погибает?! Почему он должен погибать?!

Ира.У него отнялись ноги. Третий месяц он почти ничего не ест.

Поворотов.Что?.. Господи, неужели?.. Неужели это?.. Он же был… Я вспомнил… Институт ядерной физики… Ну, конечно же…

Ира.Он… Он сорвался. (С трудом.) Он… спился.

Поворотов.Что?.. Что за чушь? Почему?! Стакан портвейна был всегда для него предел…

Ира (твердо). Он спился. Мама ушла от него. Мы разменяли квартиру. Ему досталась комната.

Поворотов (нервно ходит по комнате). Нет, это какая-то глупость. Недоразумение какое-то! Да нет… Да в конце концов это лечат!

Ира. Нет, это уже неизлечимо.

Поворотов.Да что вы говорите, Ира. Я знаю одного человека. Это очень просто… При современной медицине… Вшивается ампула.

Ира.Он лечился… Один раз. И еще один раз. А сейчас он уже сам говорит, что погибает…

Поворотов (закрывает лицо руками). Как же это так?.. (Горячо.) Да нет, Ира. Так не может быть, чтобы не вылечили… Ведь это — болезнь. А раз болезнь — ее должны лечить. Давайте подумаем! Ведь так нельзя, чтобы просто… И все.

Ира.Нет. Сегодня я была у одного профессора. Он сказал, что в одном из тысячи случаев или в одном из десяти тысяч случаев бывает необъяснимая ремиссия…

Поворотов.Ремиссия… Ремиссия…

Ира.Он объяснил мне так. Человек неизлечимо болен, обречен. И вдруг болезнь исчезает. Врачи ничего не могут понять… А она исчезает. Понимаете, Валерий Дмитриевич?

Поворотов.Понимаю.

Ира.Но для этого нужен, мне сказали, неожиданный внешний раздражитель. Понимаете?

Поворотов.Понимаю.

Ира.Это можете сделать вы.

Поворотов (не понимая). Что сделать… я?

Ира.Стать внешним раздражителем.

Поворотов (удивленно). Я? Почему я?

Ира.Потому что он любит вас и очень давно не видел. У него есть все-все, что вы написали. Даже в журналах. Даже в газетах.

Поворотов.Неужели?

Ира.Да-да, честное слово. Ведь вы писатель…

Поворотов.Да нет, Ира, это совсем не то… Это совсем не так. Вы просто не знаете.

Ира.Валерий Дмитриевич, я читала, что врач лечит человека, а писатель — человечество.

Поворотов.Это все ерунда… Но какой из меня врач? Ну кого я могу теперь вылечить? Да вы посмотрите на меня внимательно.

Ира сжалась в кресле. Поворотов нервно ходит по комнате.

Как же это так… Как же это так… Кто бы мог подумать… Ванька… Кузнецов? Кузнечик? (Останавливается перед Ирой). Вы знаете, что ему зачли дипломный проект на месяц позже всех?

Ира.Почему?

Поворотов.Потому что целый месяц экзаменационная комиссия искала, откуда он мог ее списать.

Ира настороженно смотрит на Поворотова.

И не нашла.

Ира.Это была научная работа?

Поворотов.Да, это была такая работа! И как он шел! И как он прекрасно шел вперед! Но почему же… Почему он не звонил мне все эти годы?!

Ира.Он стеснялся показаться вам таким. Ведь все уже знали… Никто не хотел держать такого на работе. Его уволили один раз, потом второй… Потом еще раз. (Плачет.)

Поворотов (подбегает к ней, прижимает ее голову к своему плечу). Кузнечик, не надо, не надо. Сейчас… Сейчас я одеваюсь, и мы едем. Немедленно едем. Конечно, едем. Иди умойся. (Поднимает ее.) Вот ванная… Ничего… Все будет хорошо!.. Сейчас я по-быстрому оденусь… (Провожает Иру в ванную, потом суетливо натягивает пиджак, пальто.)

Звонок в дверь. Поворотов открывает. На пороге — Катерина.

Поворотов (растерянно). Катерина…