Юрий Щекочихин - Армия жизни

— Светка хочет раздеться!

— Старик, что ты сказал о боге — фигня. Он умер и его больше не будет, хоть убейся.

— Какой идиот разбил вазу! Ну, я вас спраши…

— Я не пил из этой вазы!..

— Пошел к черту, козел…

— Он мне толкнул за две сотни, а оказалось, что они из Гонконга…

— Я был с нею. Захочу, буду еще… Понял?

— Тебе нельзя больше пить!

— Я вас всех посылаю к черту, понятно?

— Машка с Игорем заперлись в ванной! Детский сад какой-то!

— Еще раз тронешь Ольку — вышвырну с лестницы!..

— Я буду пить на краю балкона. Спорим?!

— Спасите… наши… души… Я — король, который все… Спасите… наши… души. Я — король, который все… Я король, который… Все…

Луч света вырывает две фигуры, Дима и Миша.

Дима (хохочет). Сметанин, ты посмотри… На Сметанина… Я больше не могу. (Покачиваясь, приседает от смеха.) Он упился. Да, Майкл, упился?

Миша. О, йес.

Дима. Спасите… наши… души… Во чудак а, Майкл.

Миша.Уайт хауз.

Дима. Нет, не белый дом и не белая лошадь. Ты ему сделал ерша, да, ерша?

Миша. О, йес.

Дима. Король. Майкл, ты король. Нет, безумно смешно сегодня, а, скажи? Ну, скажи?

Миша. Йес, бат ноу герл.

Дима. Нет девочек? Очнись. Посмотри на этот мир широко открытыми глазами, как у младенца. Ты что, не видишь, да, не видишь?

Миша. О, соу-соу.

Дима. Так себе? Ты спятил? А Светка? Ну вон та, маленькая, которая с Игорьком?

Миша. Ай донт ноу, френд.

Дима. Не бери в голову.

Миша.Ду ю синк соу?

Дима. Верняк. Но, Майкл, у тебя нет фантазии. Этим можно заняться в следующий раз. Черт, мне хочется сегодня чего-нибудь особенного. К примеру, пришельцев.

Миша.Итс вери гуд.

Дима.Конечно, хорошо, И мы их устроим. Только. Где в этом чертовом домике найти бумаги…

Миша. Хиэ.

Дима.Не, туалетная не подойдет. Во такая идея… Сейчас мы найдем бумаги, потом устроим один маленький маскарад с переодеваниями, потом выйдем тихо на улицу… Ты понял, о чем я говорю, а, ты понял? (Кричит, заглушая музыку.) Дамы и господа, если вы еще… Не подавились… Мы с моим лучшим другом Майклом, с которым мы познакомились ровно двенадцать часов назад на Пушкинской площади… Устроим маленький парад-алле по случаю приближающихся… (Хохочет.) Пришельцев! Музыка, туш!!!

Темно и тихо, как весной на рассвете. В темноте слышно, как крутится телефонный диск. Один оборот, второй, третий… Всего семь.

Короткие гудки — занято. Снова крутится телефонный диск. Один оборот, второй, третий… Короткие гудки… Снова крутится телефонный диск. Занято.

Утро в квартире Валерия Дмитриевича Поворотова, писателя. Перед нами — и большая комната, и кухня, и двери в ванную комнату и туалет. Квартира только-только начинает принимать жилой вид. Книги еще стопками вдоль стен. Раскладушка посредине комнаты с телефоном возле нее. На стене висит старинная сабля. Но самое занимательное то, что квартира заставлена старинной мебелью. К стене, например, прислонена огромная, елизаветинских времен кровать. Посредине комнаты стоит шкаф, с одной стороны которого большая дверь вовнутрь, а с другой — множество отделений. Тяжелые кресла. Бюро. На кухонном столе грудой сложены старинные бронзовые дверные ручки.

Сам Поворотов — человек за сорок, но выглядит очень молодо. Возможно, за счет того, что образ его жизни, язык, манера одеваться роднят его больше с «детьми», чем с «отцами». Поворотов — человек экспансивный, вероятно, внутренне очень напряженный. Он научился «пришпоривать» себя, но даже когда он спокоен, то напоминает птицу, мирно сложившую крылья, но готовую вот-вот взлететь.

Поворотов(в телефонную трубку). Ну нет я вам объясняю! Какой вы номер набираете? Так… Так… Нет, это ошибка. Телефон тот, но совсем другой. Проверьте еще раз. (Кладет трубку. Берет сантиметр, начинает измерять ширину шкафа.)

Телефонный звонок и одновременно звонок в дверь. Поворотов открывает. На пороге — Старик в дорогой лисьей шкуре.

Поворотов.Добрый день… Одну секунду… (Подбегает к телефону, снимает трубку.) Алло, алло… Это снова вы? Ну, сколько можно… Я же вам только что объяснил… Что написано?! Где написано?!

Старик тем временем, не смотря по сторонам, направляется к кровати и пытается отодвинуть ее от стены. Поворотов изумленно наблюдает за стариком.