Денис Драгунский - Третье лицо

Но ведь разобрались!

Потому что объяснить ему никто ничего не мог.

Трофим Альбертович Нисс был арестован через неделю и расстрелян еще через месяц, а Верочка отправилась в Кокчетав, где умерла от воспаления легких. Начальник из НКВД, который дал указание отпустить мальчика, был расстрелян вместе с Ниссом. Следователь застрелился сам, а вохра Юракова никто не спрашивал, да ему и без разницы было.

В общем, разобрались.

Тем более что мальчик и в самом деле был ни при чем.

возьмите талончик и следите за табло

Антон Пиксанов, студент Школы промышленной политики, вошел в здание Следственного управления. В просторном холле на пластиковых диванах сидели люди, глядя кто в пол, кто в планшет. Время от времени раздавался нежный звук колокольчика, люди вскидывали глаза на большое табло, там выплывали цифры, кто-то один вставал и шел в коридор, идущий из холла в освещенную неяркими плафонами даль.

Антон огляделся. К нему тут же подошла девушка, хорошенькая, улыбчивая, в синей форме с клетчатым галстуком:

— Чем я могу вам помочь?

— Мне к следователю.

— У вас повестка? Покажите, если вам не трудно, я вам дам талончик.

— Нет, — сказал Антон и сглотнул. — Я инициативно.

— Прошу вас сюда, — сказала девушка и подвела его к терминалу.

На экране светились плашки: «воровство из супермаркетов», «домашнее насилие», «иностранная агентура», «коррупция», «наркомания и наркоторговля», «нарушения ПДД», «неуплата налогов», «политический экстремизм», «разжигание вражды и ненависти», «хулиганство».

— Выбирайте, — предложила она и тактично отвернулась.

Антон нажал на «экстремизм». Вылетел талончик. «К-204».

— Присаживайтесь, — девушка указала на диван. — Следите за табло.

Она отошла в сторону и занялась другим посетителем.

— Сакулин Петр Николаевич, — сказал следователь, привстав и протянув Антону визитку. — Будем знакомы! — Они пожали друг другу руки. — А вы, значит, Пиксанов Антон Алексеевич… — Он назвал его год рождения, место жительства, курс и номер учебной группы. Засмеялся: — Когда вы приложили палец к терминалу, нам пришли все данные! — На минуту повернул к нему экран своего компьютера. — Чем порадуете? Экстремизм? Ну-с, кто у нас там отметился по части экстремизма? Слушаю вас и записываю.

— Я, — сказал Антон.

— Вы? — поморщился следователь, покликал мышью. — Вы уверены? На вас ничего нет. Буквально ни капельки. Ни митингов, ни подписей в петициях, никаких ненужных связей… Шутите?

— Нет, — сказал Антон. — Все очень серьезно.

— Так. Ну и в чем же ваш экстремизм?

— Я хочу, — Антон снова сглотнул, — свергнуть президента!

— Отлично, — сказал следователь. — Хотя ничего хорошего, на самом деле, но тем не менее. Итак, вы хотите свергнуть президента. Два вопроса. Кто он? Как его зовут? Где он проживает?

— Меня никто не подучивал! Не подзуживал и не агитировал! — покраснел Антон. — Я сам!

— Я не в том смысле! Вы меня не поняли. Итак, вы хотите свергнуть президента. Кто он?

— Как кто? Президент.

— Спасибо. Зовут его как? Сколько ему лет?

— Я не знаю. — Антон смешался. — Президент и есть президент. Я с детства знаю, что у нас есть президент. Хочу его свергнуть, вот.

— А где вы его будете искать? По какому адресу? И как свергать? Конкретно что делать?

— Ну… Я подумаю.

— Какая прелесть, — улыбнулся следователь. — Второй вопрос: почему вам пришло в голову такое интересное желание?

— Откуда я знаю? — Антон отвечал зло. — Что я, психолог? Я говорю, что хочу свергнуть президента, а вы как адвокат какой-то, честное слово.

— Уважаемый… — Следователь покосился на экран своего компьютера. — Уважаемый Антон Алексеевич, сдается мне, что вы лжете. Вы не хотите свергнуть президента. Вы не можете доказать, что вы действительно экстремист. Даже что вас посещали такие экстремистские мысли.

— Вот! — Антон вытащил из кармана флешку. — Тут вся моя переписка за последние двенадцать лет. Почти что с детства. С друзьями, с девочками. Вот тут я писал своей подруге в ноябре: «Страшно жить. Тоска. Тупик и бессмыслица. Кто виноват? А ты сама, что ли, не знаешь? Его давно пора убрать из нашей жизни. Раз и навсегда».

— Читал, — сказал следователь. — Ничего страшного. Во-первых, неясно, о ком это вы. Может, о Толике Смирницком? Который с октября месяца, извините, дерет вашу подругу Алену Санину — так ее зовут? — наперегонки с вами.