Винцент Шикула - Мастера. Герань. Вильма

Когда они выходили из храма, к ним присоединились… известно, кто присоединился. О тех двоих мы больше ничего не узнаем.

Мы все говорим, говорим, часто, пожалуй, и о пустяках, которые бы преспокойно могли опустить, а об иных, более важных вещах упоминаем лишь вскользь, глядишь, кое-кому покажется, что мы нарочно их избегаем. Ей-ей, мне тоже так кажется.

Силы небесные, да мы и о свадьбе почти забыли! Где календарь? Поглядим в календаре, какое нынче число! Где же он? Куда подевался? Тьфу ты, пропасть, именно сейчас, когда он нужен как никогда, не могу его отыскать! Придется в сад заглянуть, по деревьям пошарить, да и вы оглядитесь! Ну как, видать что-нибудь? Есть еще что на деревьях? Кое-где еще что-то краснеет. Неужто яблоко? Дьявольщина какая-то, столько яблок уродилось, а теперь хоть шаром покати. Любителю побродить на лоне природы эдак и рассердиться недолго. Зато в кладовых, погребах и, конечно же, в горницах — да-да, в наших горницах — порой какой чудесный дух стоит! Дорогой читатель, коли есть у тебя яблоко, ешь его на здоровье, а нету — но вешай носа! Или лови! Вон я тебе одно кинул, а поймал ли ты — право, не знаю. Коли поймал — ешь! Приятного тебе аппетита, дружище! И смотри, зря-то меня не оговаривай!

Сентябрь прошел, а в начале октября мастер говорит сыну: — Брось, Имришко, не до яблок теперь! Время у нас пока есть, хотя не так-то уж много — оттого и должно взяться за дело. К свадьбе мы, поди, совсем не готовы.

Слова отца польстили Имро. Славно-то как, что отец проявляет такую заботу! Правда, самому ему не казалось, что надо слишком уж мудрить со свадьбой. Зачем? Зачем создавать себе лишние хлопоты? Подвенечное платье у Вильмы есть, он тоже зимой справил себе костюм поприличнее, а еще что? Что еще надо? Бог весть как шиковать они не собираются. Угощение, выпивку и всякие мелочи можно в последнюю минуту достать, кое-что уже и достали. Голодным никто не останется, да и выпить найдется.

Но у мастера на уме другое:

— Мы, собственно, толком не знаем, кто на эту свадьбу пожалует. За наших людей я не тревожусь. Мужики выпьют, а есть станут только затем, чтобы лучше пилось. О стряпне соседка позаботится. Юлка и Марта либо их матери, одна сватья и другая, могут за этим приглядеть. Ведь кухня должна быть налажена. Мелочи тоже важны. Хорошая кухня вроде отлично настроенного инструмента. А вот как получится в Вильмином доме, какой народ туда заявится — одному богу известно. Когда не знаешь семьи, не знаешь и кого встретишь там, видишь вдруг — стоит рядом какой остолоп, которого раньше, может, ты где и встречал, но тогда он вроде остолопом не выглядел. И тут взбредет тебе в голову, что он тебе, пожалуй, малость мешает либо ты ему. Ты же знаешь, каков обычай: до венчанья и после венчанья ходят из одного дома в другой. По мне бы, лучше это дело в одном доме устроить. Давайте-ка либо у нас, либо у вас, и вся недолга! Тот злится на этого, этот на того, зверем глянут друг на друга, и вдруг: «А пойду-ка я лучше домой!» Ну и ступай, коли ты такой идиот! Народ-то уж больно пройдошливый! Говорить-то говорят, что после венчанья разделятся: наши, мол, с нами — в наш дом, а вы к своим, в свою семью, но в конце-то концов все по-иному выходит. Не могут ведь жених с невестой сразу на двух свадьбах гулять. Чуток побудем тут, говорят, а потом опять пойдем к вам. Но иному — не хочу сказать дурню, чтобы не повторяться, однако на свадьбе всегда найдется какой-нибудь дурень — вдруг этот чуток покажется слишком долгим, ему станет скучно, со злости начнет он пить и ворчать: «Где же невеста? Меня звали на свадьбу, на свадьбу меня звали, а где она, эта свадьба? Ни жениха, ни невесты, один цыган только трень-брень, шу-шу-шу, а что он мне тут за пять крон смычком в ухо нашептывает — неведомо». А кто-нибудь возьмет да и брякнет: «Айда туда! Мы ведь теперь не чужие, чего нам чураться друг друга?! К чему венчанье? Чтоб мы породнились. У жениха есть невеста, и нас, дураков, господь бог свел, так давайте и плясать вместе». Оглядываешь народ и вдруг замечаешь, что один не пляшет, верно думает, что он очень воспитанный, что ему плясать не к лицу, и он знай только дуется, каждого взглядом окидывает, все-то ему не так да не эдак, после свадьбы будет у него о чем языком почесать. А иной рад бы по буйности своей всю хату разворотить, разнести, разметать. Да это и никакого труда не составит. Ты только глянь, Имришко, на нашу хатенку! Хочешь не хочешь, а придется ее малость подправить.

— Подправить? Сейчас?