Михаил Рицнер - Гудбай, Россия

На другой вечеринке завязалась драка за девушку между пришедшими городскими парнями и студентами. Один из студентов, Слава Геллер , попытался защитить девушку, но в итоге ударил ножом кого-то из нападавших ребят. Слава уже отсидел в лагере один срок за драку, и его посадили вновь. Он был крупным парнем, около двух метров ростом, и очень силен, головой его тоже природа не обидела. Кроме того, он очень красиво матерился и знал много анекдотов. В лагере Слава работал медбратом, много читал книг и журналов по медицине. По освобождении окончил медицинский колледж и биофак пединститута. Позднее Слава обучился цитогенетическим методикам в Москве и работал цитогенетиком в психиатрической больнице, которую я открыл в Биробиджане в 1976 году.

Как и многие подростки, мне хотелось быть сильным, и поэтому я накачивал мышцы гантелями и занимался в спортзале. Вскоре мне этого показалось мало, и я записался в городскую секцию бокса. Тренер-энтузиаст готовил группу таких же подростков для городских соревнований. Примерно через полгода он отобрал меня и еще пятерых лучших и послал на нас заявку на городские соревнования. Я уверенно выиграл два боя, но проиграл третий, пропустив удар слева и оказавшись во флеш-нокдауне [27] Флеш-нокдаун (легкий нокдаун) — ситуация, при которой боксер касается настила ринга третьей точкой опоры (колено, рука), однако сразу же принимает вертикальное положение. В таком случае рефери все равно производит отсчет до восьми. . Я помню даже фамилию моего «обидчика» — Аксельрод. Мои ошибки были неизбежными из-за плохого зрения на левый глаз. Меня вообще не должны были допустить к занятиям боксом. Поняв это таким способом, я оставил бокс и пошел в секцию тяжелой атлетики. В подвале колледжа взрослые крепкие мужчины арендовали помещение, где занимались штангой и качались гирями. Они ничего не имели против моего желания стать сильным и составили мне план тренировок. Все мужики работали здесь тяжело, и мне приходилось попотеть. За год тренировок я серьезно окреп, накачал грудь, плечи и ноги. Впереди были опять соревнования, но меня спортивные результаты не привлекали. До окончания колледжа я увлекался в основном настольным теннисом и шахматами. Занятия спортом прибавили мне не только силу мышц, но и уверенность в себе, способность постоять за себя.

В летние каникулы после второго курса была месячная санитарная практика . Как назло, меня распределили в родильный дом. Будучи шестнадцатилетним юношей, мне пришлось выполнять все гигиенические процедуры женщинам до и после родов: перестилать кровати, подмывать их, присутствовать при родах и т. д. Это был шок: я смущался, стыдился, страдал, обильно потел, чуть не плакал, но… все это делал. К концу месяца я стал «опытным» санитаром, охотно помогал акушеркам при родах и делал внутривенные вливания. Стрессовых реакций стало меньше, почти привык, но пережитый шок не забыл до сих пор.

После третьего года обучения была сестринская практика в хирургическом отделении. Запомнились хирурги, операции, ночные дежурства, спасенные больные, тяжелая работа и простые диагностические алгоритмы. Типичная картинка: ординаторская комната, столы и диван, уставшие хирурги после операции принимают по «пять капель» спирта, жадно курят и обсуждают ход операции. Была в этом какая-то романтика, напоминавшая молодых врачей из фильма «Коллеги» (1962), снятого по одноименной повести Василия Аксенова. Неудивительно, что мне хотелось стать хирургом!

Государственную практику после четвертого курса я проходил в Николаевской районной больнице с ротацией в трех отделениях: терапия, хирургия и гинекология. Там же проходили практику и девушки из акушерской группы: Галина Бекерман, Люда Плоткина, Лиля Кравец и кто-то еще, уже не помню всех имен. Нас поселили в домике на территории больницы, девушки заняли единственную комнату, а я спал на кушетке, что оказалась на большой веранде-прихожей. Это было счастливое время.

С Галей я сошелся ближе, чем с другими. Она была маленькой, симпатичной, с темными глазами, красными щеками (за что ее прозвали «тыблочко»), с хорошей фигуркой и очень отзывчивой. Подруги любили ее, что было видно. Она отвечала на ухаживания какого-то местного парня. Однажды я видел, как они целовались перед входной дверью в наш домик. Увидев меня, она инстинктивно отстранилась от него. Так совпало, что в период этой практики мой отец заболел бронхиальной астмой и был госпитализирован в Николаевскую больницу. Он быстро поправлялся, и из всех медсестер в терапевтическом отделении ему очень понравилась именно Галина. Подначивая меня, он как-то спросил, знаю ли я эту прекрасную девушку, и добавил: