Юлия Набокова - Молния на двоих

– Черная, – счастливо улыбается Лера. – Как же ты ее нашел, в дыму?

– Повезло. – Ник пожимает плечами, как будто спасать кошек и людей в огне для него – обычное дело. И Леру захлестывает гордость. Он изменился. Стал мужчиной. Его отец мог бы им гордиться. Она хочет ему это сказать, но Ник ее перебивает:

– А ты как тут оказалась?

– Увидела пожар в новостях, а потом как ты забежал в горящий дом… – Лера осекается, понимая, что выдала себя с головой. Ну и пусть! – Я тебя не отвлекаю?

– Меня отстранили от заливки здания, – признается Ник, косясь на стоящие рядом пожарные машины.

– За что?

– За кошку. – Ник усмехается и отводит Леру в сторону от заграждения.

Зеваки расступаются перед высоким плечистым пожарным, а Лера идет за ним с бешено бьющимся сердцем. Она не видит Тамару, которая стоит среди толпы и провожает их растроганным взглядом.

– И много пожаров ты уже потушил? – спрашивает Лера, когда они останавливаются поодаль от толпы.

– Это первый. – Ник смущенно улыбается.

– Правда? – удивляется Лера.

– У меня четыре месяца стажировка была, и только вчера допустили к работе.

– И уже в новости попал!

Красный вязаный шарф Леры сбился, обнажая рисунок на шее.

– Ты сделала тату? – Ник завороженно смотрит на графичный зигзаг на коже Леры.

– А, это… – смущается Лера. – Я просто закрыла шрам.

– Молнией?

– Она повторяла контуры шрама, – Лера отводит взгляд.

Ник крепко обхватывает ее за подбородок и заставляет поднять на него глаза.

– Только поэтому?

– Ладно-ладно! Я скучала по тебе!

– А почему тогда не позвонила? – В синих глазах Ника разгорается пламя.

– А сам?

– Ты же сказала мне уйти и никогда не возвращаться!

– Да, но… – Лера закусывает губу. – Я сказала это пикаперу Нику, а теперь ты пожарный, который спасает людей. И кошек.

– И что ты скажешь пожарному Нику? – Ник улыбается, но глаза его темнеют от волнения.

– Ты классный парень. Давай попробуем начать сначала?

Ник качает головой:

– Сначала не получится.

«Но почему?» – чуть не вырывается у Леры, но она только закусывает губу до крови и кивает:

– Ты прав, слишком поздно.

– Дурочка ты моя, – Ник привлекает ее к себе и снова улыбается. – Сначала не получится, потому что у нас обширная предыстория. И я никогда не забуду тех дней, что провел тут. – Он тычет пальцем в Лерину дубленку где-то там, где сердце. – Поэтому я предлагаю продолжить. С того момента, на котором мы остановились.

Ник привлекает Леру к себе и жарко целует. Его губы обжигают, как огонь пожара, и пахнут дымом. Лера мгновенно покрывается испариной под дубленкой, как будто они с Ником стоят не на двадцатиградусном морозе, а прямо над жерлом действующего вулкана где-нибудь на Сицилии. С Ником она всегда как на вулкане, и это ей нравится. Вот только…

– Когда мы остановились, я была в простыне, – шепчет она в раскрытые губы Ника.

– Я не против. – Его синие глаза вспыхивают огнем, и Лера сгорает в этом пламени.

Леру и Ника будят фейерверки за окном.

– Эй! – Лера подпрыгивает на кровати и трясет спящего Ника за плечо. – Проснись!

– Что такое? – Ник резко поднимает голову с подушки. Темноту за окном озаряет очередная вспышка салюта. – Пожар?!

– Новый год! Мы его проспали! – с досадой стонет Лера.

– Хочешь выйти во двор и посмотреть на салют? – предлагает Ник.

– Нет.

– Тогда почему ты расстроена?

– Но это же Новый год! Как его встретишь, так и проведешь!

Ник хитро улыбается:

– А мы проспали его под одним одеялом?

– Дошло наконец!.. А над чем ты смеешься?

– Лично я не против провести новый год с тобой под одним одеялом. – Ник привлекает Леру к себе и жарко целует. – Хотя нет… – Он отстраняется, и его глаза пылают в темноте комнаты. В них извергается вулкан Этна.

– Почему нет? – загипнотизированно шепчет Лера, глядя на него.

– Потому что я хочу провести с тобой всю жизнь, глупая ты женщина!

И впервые в жизни Лера не обижается на то, что ее назвали глупой женщиной, а счастливо прижимается к своему мужчине.

– Шампанского? – предлагает Ник.

– Сначала тебя!

Ник накрывает ее одеялом с головой, а его губы скользят по ее шее вниз. Леру ударяет током, когда губы Ника находят отметину от молнии на ее плече. И это сильнее, чем электрический разряд.

В миллион вольт сильнее.