Анна Бру - Панк-хроники советских времен

Не секрет, что советские идеологи противоречили сами себе без всякого стыда. В стране без религии, другими словами, в стране атеизма расцвел их собственный огромный ритуальный культ празднования трупа, красных знамен, серпа, молота, непрекращающихся партийных ритуалов и алкогольных трансов. Они даже использовали название «мавзолей» для ленинского саркофага, в честь старого греческого царя Мавзолея. Почему мавзолей не был назван лени-лей, пока не известно. Советские язычники вывешивали портреты членов правительства, так называемого «Политбюро», словно это иконы. Они были развешаны по всем вертикальным стенам в СССР. Советская параферналия производилась в миллионах тонн. Теперь советская параферналия продается как сувениры по всему миру. Любой желающий может сделать заказ по каталогу и подарить серп, молот или советский плакат “Не болтай“ другу или родственнику.

Так же как Энди Уорхолл, который использовал наклейку “Cambel soup” для идентификации духа Америки, поп-артист Сергей Бугаев использовал советские флаги, значки и плакаты, как символы советского режима и распадающейся советской империи, чтобы создать новое российское искусство. Когда-то в восьмидесятые, он был членом советской панк-группы «Звуки Му» с Петром Мамоновым. Я не помню, кто был третий человек в их группе. Они дали один из своих первых концертов в аудитории кинотеатра “Мир “на Цветном бульваре в центре Москвы. На этом концерте в зале присутствовали некоторые члены советской поп-группы «Аквариум». Там был гражданин Сергей Курехин — советский авангардный джазовый музыкант и изобретатель поздней «Поп-механики» — странной смеси какафонии, произведённой детскими клизмами в сочетании с итальянской оперы и гусями. Может, там был лидер Аквариума Борис Гребенщиков, который стал называть себя для простоты БГ. Я видела БГ однажды в коммунальной квартире в Ленинграде в конце 70-х. Он уже интересовался буддизмом и иногда пил советский портвейн, как и все остальные. Мы сидели на полу в шестиугольной кухне, он играл на гитаре буддистские мелодии. Его так называемый «Мочалкин Блюз» и «Старик Козлодоев» возникли позже. В тот момент я была большим поклонником панк-рока, а БГ был большим поклонником советского барда Окуджавы. Таинственные метаморфозы.

Непосредственно перед моим отъездом в США, странная парочка посетила меня на Чистопрудном бульваре 13, в квартире ЗА. Бывший панк-рокер и член панк-банды «Звуки Му» Сергей Бугаев и стукач КГБ «журналист» Потап. Потап принёс портвейн, в надежде расклоть меня на информацию об Алехандре Шатравке, советском диссиденте, и допытаться, где Шатравка находится в данный момент. Я сразу поняла, кто такой был Потап. Бугаев, видимо, ничего не подозревал. Потап, кстати, держал свой глаз на всех лояльных и нелояльных музыкантах. Он спрашивал меня о Курёхине. За два года до этого Курёхин сыграл на моем пианино знаменитый в то время хит БГ «Мочалкин блюз», потом рэгтайм Скотта Джоплина и некоторые из его собственных джазовых композиций в стиле avante-guard так быстро, что его пальцы закровоточили. Это напомнило мне историю о брате. Я ничего о Курёхине не знала, кроме того, что мне пришлось использовать лимонный сок длё чистки белых клавиш после того, как он сыграл несколько композиций на моём пианино. К этому времени он уже выпустил пластинку в Англии.

Потап замялся и спросил, есть ли у меня самиздатная кассета с музыкой Курехина. Я почувствовала опять, как холодок пробежал по моей шее.

— Не знаешь, где можно достать или купить его кассету? Мне очень нравиться его музыка, — спрашивал он, но его глаза говорили совершенно другое. Я пообещала, что если я наткнусь на кассету, я ему обязательно позвоню.

Я снова увидела Курёхина в квартире другого моего знакомого московского фотографа в Беляево в Москве. Потом еще раз в Ленинграде в начале 80-х я столкнулась с ним на Гранитной набережной в квартире студента биологии, отличавшегося тёмным, эксцентричным чувством юмора. Мы были в так называемой «хрущобе», 5-этажном блочном домишке, построенным на скорую руку по указке Никиты Хрущёва, генсека СССР с 1953 по 1959 год, чтобы разрешить жилищный кризис. С нами был Владимир Балычев-ский с Невской Дубровки, друг Курёхина, саксофонист. Были и другие люди, которых я не знала, они могли быть просто прохожими с ближайших улиц.

Курёхин рассказывал о своем «интересе» к таинственными процессами в биологии, о которых рассказал ему его друг студент-биолог. Он использовал плохо понятные всем, загадочные термины «оогонии» или «сперматогонии». Все почему-то смеялись. Курёхина было трудно чем-либо удивить. Он не пил много алкоголя, в отличие от остальных. Его талант был хорошо известен всем. Джазовый музыкант Чиккорея специально приехал в СССР и искал встречи с Курёхиным, чем последний совсем не был удивлён.