Евгений Суворов - Голос [сборник]

В этом месте разговор Василия с председателем Ивану понравился, и он спросил:

— Так все время и навеличивает?

— Только так.

— Всех или одно начальство?

— В том-то и дело, что всех. Зря не обидит, это я тебе точно говорю. Дальше строго так спрашивает: «Ты за свои слова отвечаешь?» Я ему говорю: «Целиком и полностью». Он мне: «Ну, смотри, Андреев!» — «А чего, — говорю, — смотреть, когда и так все видно». — «Ну, ладно, — говорит, — и тебе я верю. Ты уже второй защитник». — «А первый кто?» — спрашиваю. Он помолчал и говорит: «Михаил Александрович…» Ну, думаю, теперь-то Иван Федосов спасен! Только похвалил я в душе Михаила Александровича и тут же, как будто не своими ушами, слышу: «Но чтоб не было разговоров, вспашите бугор, который поближе к Ивану, а поляну оставьте. Поляну действительно жалко трогать». — «А на кой черт нам бугор?» — спрашиваю. Отвечает: «Для порядка». — «Понял», — говорю. «Все, — говорит, — иди».

— Бугор ты не стал защищать? — спросил Иван.

— А зачем? Начнешь бугор защищать, он рассердится и поляну вспашет!

Конечно, бригадир бы кое за что врезал Ивану — слишком уж много он хочет, — но его останавливало одно очень важное обстоятельство: он уважал тех, кто хорошо работал. А Иван с Марьей еще недавно работали в колхозе так, как некоторым и не снилось! Не захотели с заимки переезжать? Так это их дело…

Василий как-то спросил шангинского конюха: «Захар Кузьмич, ты бы стал жить на Татарске, как Федосовы?» Тот ответил: «А что там делать? Слушать, как сосны шумят да волки воют?»

— С кем дальше разговаривать? — спросил Иван.

— О чем?

— Про бугор, про поляну, про дом…

— А дом тут при чем?

— А при том, что сначала бугор вспашут, потом поляну, а потом дом зацепят трактором и поволокут в деревню!

— Дом твой, Иван Захарович, никто не тронет.

— Могут.

— Ну, а если бы и тронули? — сделал предположение бригадир. — Неужели тебе не надоело бегать? Ты знаешь, что сказал председатель? «Да мы, — говорит, — бесплатно сруб поставим, только пусть переезжает!»

— Почему бесплатно? Что у меня, денег не хватает?

— Он про твои деньги ни слова не сказал.

— Не знает.

— Почему, я говорил.

— И что он?

— Даже внимания не обратил.

— Про сколько тысяч ты ему сказал?

— «Так и так, — говорю. — Иван Федосов — наш местный миллионер, у него на книжке десять тысяч!»

— Ну-у, десять тысяч… Кого этим удивишь? Ты же знаешь, что у меня двадцать!

— Слыхать-то я слыхал, но не поверил: думаю, десять тысяч — это ладно, а двадцать — откуда? Да и тебя не стал подводить.

— А ты бы меня не подвел: деньги я не украл, а заработал честным трудом.

— Я думал, может, ты хвастанул.

— А зачем мне хвастаться? Ну, сам посуди: зачем я буду на себя наговаривать? Какая мне от этого польза? Постой-постой, да я же тебе сберегательные книжки показывал! Ты еще удивлялся!

— Вот уж чего не видел, того не видел, — сказал Василий.

— Это я твоему старшему брату показывал, — вспомнил Иван. — Это он тебе и сказал про двадцать тысяч.

И двадцать тысяч необходимого действия на Василия не произвели, и это Ивана огорчило.

Василий вернулся к разговору с председателем:

— Иван Захарович, ты не забыл, что председатель сказал про дом?

— Бесплатно мне ничего не надо, — немного рассерженно сказал Иван. — Я сам себе такие хоромы отгрохаю, каких и у председателя нету!

Бригадир, прищурившись, посмотрел на Ивана и рассмеялся: ничего Иван не отгрохает — денег пожалеет!

Бригадиров смех Иван воспринял так, как и хотел воспринять: а что, Иван сделает, если захочет! Но никаких хором Ивану не надо, ему хорошо и в своей избе! Простоит еще лет пятьдесят!

— Иван Захарович, о тебе заботятся, а ты этого понять не хочешь.

— Да что я за фигура такая, — отвечал Иван, — что вы все тянете меня к себе? Зачем я вам? Я теперь на пенсии, какая от меня польза?

— Да-a, Иван Захарович, с тобой не так просто разговаривать.

— А почему должно быть просто? Вы же с человеком дело имеете! Василий Иннокентьевич, вы обо мне заботитесь? Только честно?

— Заботимся. А как ты думал?

— Тогда не трогайте бугор, — попросил Иван и поднялся с приамбарка, давая этим понять бригадиру, что разговор окончен, что больше он его задерживать не будет.

Перед калиткой, крепко пожав бригадиру руку, Иван, довольный своим посещением, сказал:

— Сегодня обязательно встречусь с председателем!

— Смелый ты стал, Иван Захарович…

— Я всегда был смелый, — ответил Иван. — Не то что некоторые — тележного скрипа боятся!