Надежда Михайловна: Дорога в никуда (СИ)

Иногда пересекаясь с Лидой, та тоже пошла работать, понемногу утешали друг друга, там в квартире у Лиды ко всему прочему была ещё идиотка-соседка: пьющая, скандальная, пакостная мать-одиночка.

Зоя Степановна как-то отлупила её утятницей: Лида была на работе, Зоя пошла с мелкими гулять, предупредив соседку, чтобы не закрывала общую дверь, та спьяну подзабыла — закрылась изнутри на щеколду.

Было дело — до замужества Лиды в их квартиру, вернее, на большую общую кухню постоянно забегали местные алкаши, кто за стаканом, кто за куском хлеба, кто и распить в тепле-закусить. Лида быстро отвадила всех, выталкивая в шею, иногда и шваброй по хребту получали.

— Ох, Сашка, где ты такую мегеру взял-то? — возмущались пьянчужки.

Зоя, нагулявшись, долго и бесполезно стучала и в дверь, и в окно, потом попросила у ближайшей соседки стул. Маленькая, грузная, едва залезла в приоткрытое на кухне окно — благо первый этаж, и пошла устраивать разборки, прихватив утятницу. Сколько раз пьяной идиотке от неё попадало, а у той был просто бзик — поорать под дверью, пооскорблять Лиду, типа:

— Сашка красавец — женился на страшной! — и т. д. — Я секретарь-машинисткой работала!! — надрывалась соседка, — а эта страшная…

«Страшная» работала на мукомольном заводе технологом, но куда ей до должности соседки??

Так вот и жили. Девчонки крутились, занимались с детками, работали, все как у всех.

Галюньку приметил зачастивший в аптеку милиционер из линейного отдела — работал на Казанском вокзале, симпатичный такой, неунывающий Толик Федосов. Так красиво и внимательно стал ухаживать за ней, и потянулась девчонка к теплу — двадцать один год всего, сама ещё фактически ребенок, мамы нет, посоветоваться, поплакаться и то кроме замотанной Костаревой не с кем. На работе коллектив был неплохой, но могли запросто обидеть, мимоходом.

А Толик? Он искренне обожал Галинку, предлагал ей разойтись, тем более, с жильем проблемы должны были решиться вскоре. У него от родителей осталось половина старенького дома, но улицу должны были в ближайшие год-два снести, и квартиру в новостройке получил бы точно.

— Толик, но у тебя же есть жена?

— Галь, я же тебе говорил…

Федосов после армии женился по залету, на женщине старше его на десять лет. Никакой любви не было, просто переспали, ребенок так и не родился, вроде случился выкидыш, хотя мать Толика тогда говорила, что поймали дурака на благородстве.

Жена старалась удержать его, детей так и не случилось больше, а Толик привык, что дома все приготовлено, чисто, спокойно — устраивала его такая жизнь до поры до времени. Случайно забежав после смены в аптеку — промочил ноги и дико драло в горле — попросил симпатичную пухленькую девушку дать чего-нибудь из лекарств, и обалдел, когда она повернулась к нему спиной, доставая из высокого шкафчика таблетки.

— Вот это да! Какие волосы! — восхитился он, ощущая дикое желание распустить эту косищу и зарыться в такое богатство лицом.

И пропал Федосов, ленивого сытого кота, каким он был последние годы — не стало. Как он ухаживал за Гпалюней, ему просто необходимо было увидеть её, хотя бы несколько минут, услышать её смех, рассказать что-то смешное, если она была опечалена, в общем — пропал он полностью.

— Галюнь, может, надумаешь ко мне уйти, знаешь же, что люблю, Маришка мне дочкой будет??

А Галюня думала, прикидывала, останавливало больше всего привычное в те годы: «А что люди скажут?»

Так вот и жили… в городе усиленно застраивался новый микрорайон и впервые в жизни, наверное, повезло Зое Степановне, отработавшей на своем заводе сорок лет и двадцать из них стоявшей в очереди на жилье. Когда старшему внуку исполнилось шесть лет, им выделили трехкомнатную квартиру в девятиэтажке.

Лида, уже умотавшаяся с алкоголической соседкой — за эти годы она из непробиваемой стала довольно-таки вспыльчивой — постоянно пьяное и орущее днем и ночью соседство… оно кого хочешь достанет, даже и не поняла поначалу, что наконец-то можно жить спокойно, без каких бы то ни было соседей — голубая мечта исполнилась.

Костаревы быстро собрали свои вещи и переехали, а Галинку стала постоянно обрабатывать свекровь, зная, что у неё остались кой какие деньги от матери, начала зудеть про кооператив. У Коли на заводе многие стали вносить деньги на кооперативное жилье, да и достала уже эта коммунальная жизнь — вечно недовольная свекровь, тем более, в доме не было горячей воды, Маришка подрастала, удобства в маленькой детской ванне уже не устраивали.