Надежда Михайловна - Дорога в никуда (СИ)

Получилось торжественно и красиво — сыночки, убежав на минутку, принесли красивый букет для мамы, растрогав этим всех присутствующих женщин.

— Какие достойные у вас дети! — сказала расписывающая их женщина, чем опять вызвала слезы у Маринки.

— Марин, ведь возьму на руки, если будешь рыдать! — шепнул Демид.

— Ты что? — испугалась Маринка. — Я тяжелая, уронишь ещё!

— Тогда не хнычь!

— Это я от радости!

Букетов получилось много, Костаревы принесли аж три, сказав, что оба сына просили подарить молодой цветы от их имени — мальчишки, дед, Натальина семья. Маринка подрастерялась:

— Куда мне столько? Я и не думала, что так может быть??

— Может, может!

Вот так, всей компанией и поехали в деревню, где уже вовсю расстаралась тоже ставшая совсем родной баба Шура. Мужики занялись мужским делом — шашлыком, женщины пробовали приготовленные Шурой национальные кушанья, мальчишки, переодевшись и расцеловав маму, убежали поздороваться с приятелями, твердо пообещав прийти, «как только запах шашлыков учуют».

Марина сидела, как свадебный генерал — в старом, удобном кресле под яблонькой — стали отекать ноги, да и жарковато было, посматривая на всех сразу и любуясь своим таким родным и самым нужным Демидом.

— Господи, как я благодарна тебе за всех моих: Демида, сыночков, малышку, вон даже папа каким другим стал!

— Марин, ты чего такая кислая?? — спросила Лида.

— Теть Лида, я не кислая. Я просто боюсь, что все это сон, проснусь — а рядом эти… — она передернулась от омерзения.

— Ну, если честно, Марин, то, прости, скорее всего, по-другому сложись, ты бы ничего так и не поняла, уж очень, опять же, прости, по-идиотски всегда себя вела.

— Согласна. Я ведь когда ушла оттуда, от этих… на самом деле шла, куда глаза глядят, а эта дорога в никуда — к моим всем любимым мужчинам привела! — и засмеялась — один из любимых мужчин был тут как тут, и виляя хвостом, выпрашивал ласки.

— Иди сюда, самый лучший, самый красивый пес на свете!

От мангала откликнулся Демид, видя эти обнимашки:

— Вот скажи, Лидия Сергеевна, променяла бы ты своего Марка на псину? — сам себе и ответил: — Нет, вряд ли! А моя, два часа как только жена, уже с другим милуется!!

И был такой замечательный праздник, все шутили, смеялись, желали не только Маринке и Демиду добра и тепла — всем теперь уже шестерым членам… такой многофамильной семьи.

— Смотри, на шестерых пять фамилий: Носов, Мазырины, Тарасов, Захаров. Шур ты как у нас, забываю все?

— Джураева.

Пока Коля рассуждал о таком вот непорядке в его большой семье, Валик и Петька о чем-то серьезно разговаривали с Володей, тот внимательно слушал, потом негромко сказал:

— Попробуем!

— Чё вы там пробовать хотите? — тут же заинтересовался любопытный дед, услышав последнюю фразу.

— Да, дед… — начал Валик, а Чаплинский засмеялся:

— Любопытной Варваре… секреты у нас могут быть?

— Могут, могут, но внуки-то мои!

— Не бухти, старый! — легонько шлепнула его по затылку Наталья. — Растут наши уже не дети, а внуки — у них своя жизнь. Наоборот, хорошо, что они от нас не отмахиваются, как у некоторых бывает, наши наоборот — ребятня понимающая, внимательная. А секрет? Подожди, сами расскажут — ты же для них — первое лицо государства твоего.

Демид пошел с Маринкой в дом, утомилась она, решила вздремнуть.

Наталья сказала негромко:

— Коль, выражу общее мнение — зять, что тебе свалился почти с неба — замечательный!

— Молчи, Наташк, сам как молодой подпрыгиваю от радости!!

— Ааа, дед, — зашумел Петька, — вот почему ты тогда прыгал-то?

— Ничего от вас не скроешь! И запел: «От людей на деревне не спрячешься…»

Вступили Лида с Марком, Наталья, Шура подперев щеку рукой, полузакрыв глаза наслаждалась их пением. Спели… помолчали.

— Эх! — вздохнул Володя. — И чего мне медведь, нет, даже слон на ухо наступил? А я так люблю «Рябину кудрявую»!

— О, эту и я знаю, — оживился Валик и чистым голосом завел:

— «Вечер тихой песнею…» — а с порога дома приятным баритоном подтянул Демид:

— «Над рекой плывет..» — и никто больше не стал подпевать, так красиво сплетались голоса Демида и Валика.

Теперь после окончания песни, крякал и утирал глаза Коля:

— Повезло мне, дураку, на старости лет, не знаю как!! Я это, я вас всех сильно уважаю и дорожу!

— Вы все замичательны! — поддержала его Шухрона. — Все в мой сердце!

— Теть Лида, — зашептал негромко Петька, — мы с Валиком подумали, может, нашу сестричку как бабушку назвать — Галина? Мамка сказала, по святцам будет смотреть, там такие жуткие имена на конец октября и начало ноября у девочек: Феодотия, Синклитикия, Гликерия, Тавифа… Только пока не скажем, а то дед расстроится.