Евгений Алёхин - Рутина

Убрался, и Феликс приехал. При себе у него был ноутбук, звуковая карта, колонки, гитара, миди-клавиатура, микрофон. Я помог ему разгрузиться из такси, и мы превратили кухню в маленькую студию. Несколько дней провели за аранжировками и допиливанием моих куплетов. Костя дописывал партии из Москвы – удаленно. Костины куплеты превосходили все мои самые смелые ожидания, он так хотел вернуть бабу, так страдал по ней, что писал хорошо, как никогда до. Это был его альбом, и мне нужно было только придумать хорошие припевы. Это тоже работа не из легких. По меркам его куплетов я был слишком счастливым – через неделю я должен был расписаться с Дашей, и скоро у нее будет моя фамилия.

Феликс жил недалеко, у своей дамы на «Елизаровской», с утра он приезжал на такси, и мы целыми днями работали. Пили пиво, курили на балконе, придумывали ходы, я варил гречку и нарезал салат. Никогда еще я не работал с музыкантом, который бы так воодушевлялся от дела. Феликс все время хвалил себя и меня, реагировал молниеносно на любую идею. Мне хотелось сделать первый трек – «летучий голландец» – в духе песни «Package» группы A Perfect Circle, а заглавный хит – семиминутный «нейт диаз» – в духе «You All I Need».

– Только чуть менее сентиментально!

– Хуй тебе, – сказал Феликс. – Будет еще сентиментальнее. Тебе не получится сломать ноги хиту!

Когда приехал Костя, мы начали писать вокальные партии и переключились на водку. Но Феликс заразил нас своей толерантностью к крепкому алкоголю – мы тоже совсем не пьянели. В тот раз мы начали активно вести социальные сети: я делал посты с черно-белыми фотками и проводил опросы среди подписчиков «вк», например, спрашивал: «Похож ли Феликс Бондарев на человека, который любит чечевицу?» Даже Михаил Енотов, который сперва относился скептически к моей идее взять Феликса продюсером, регулярно писал, спрашивал, как мы продвигаемся, и говорил, что предвкушает настоящую бомбу, а не альбом. Так оно и было.

– Бля! – смеялся Феликс. – Наверное, те, кто изобрел ядерное оружие, тоже ржали, шутили про пердеж и не пьянели от горькой?

Накануне релиз-пати должна была прилететь Даша из Волгограда. Я скинул ей демо-версию альбома «пляж», сказав, что это мой свадебный подарок. Знал, что она должна это оценить, мне казалось, никто еще не делал ничего более романтичного, чем этот аудиороман или даже аудиофильм, который мы сделали с Костей и Феликсом, – один в подарок бабе, второй в попытке вернуть, а третий просто потому, что его перло от процесса. Даша так заслушалась, что в Москве пропустила пересадку.

– Ого. Альбом меняет реальность, – сказал на это Костя.

– У меня уже никаких денег не осталось на реальность.

– А, бля. Билет же потерян?

Я предложил такой формат концерта: ставить треки в клубе «Ионотека» и параллельно выгружать в интернет. Один трек прослушали на хороших колонках, вылили, потом второй, третий и так далее. А потом уже сделать отдельно пост с альбомом. После чего исполнить старые треки. Концерт прошел отлично, потом мы напились.

– Алехин! – кричал пьяный Максим Тесли и прыгал ко мне на колени. – Альбом мне не нравится! Но я тебя трахну в жопу!

На него что-то нашло, и он норовил больно ухватить меня за яйца.

– Даша, почему ты меня не спасаешь? Ты же моя жена!

Мы вернулись в квартиру. Завтра нужно было ехать в Москву, там тоже был концерт и загс (мы подали заявление недалеко от Костиного жилья, потому что это была стабильная база уже шесть лет, тогда как я постоянно переезжал). Я немного убрался на кухне, в шутку продолжая донимать Дашу. На самом деле, я просто очень устал от ритма последних дней:

– Нужно было спасти меня от Максима! А вдруг он бы поимел меня! Почему к бабам ревнуешь, а к нему нет? – гундел я.

Костя сидел за компьютером и вдруг сказал:

– Как же вы надоели с этой семейной возней. Не поеду я с вами в тур!

Понятно, что он сказал мне в шутку, но я дико разозлился.

– Да пошел ты на хуй, ишак, хоть один бы тур организовал.

Я швырнул в него телефоном. Моргнуть не успел, как Костя вскочил со стула и хлопнул мне в челюсть. Я рванул на него, Даша визжала, замерла где-то в сторонке, боясь разнимать нас. Мы катались по коридору, пока Костя не поймал меня в захват и не сжал шею на болевом приеме. Я пытался дать ему по роже, кидал кулак куда-то себе за голову и, кажется, чаще попадал себе же в затылок.