Евгений Алёхин - Рутина

Там был пирог с картофелем – по вегану, и еще был пирог с капустой по вегану, но вот если хочешь шпината – тебе нужно было есть сыр. Я взял по два куска: для Лео с капустой и со шпинатом, а себе с капустой и с картофелем. С собой у меня был фотоаппарат, и мы записали на него видеообращение к Гайто Газданову.

Мы пили ром и уговаривали его, великого классика, заняться какой-то ерундой, разработать меню для кафе на станции «Тульская».

– Скажи своим осетинам! – просил я. – Дорогой Гайто! Я читаю и перечитываю твои книги. Но и ты помоги! Скажи своим ребятам, что нужен, да, Лео?

– Да, Гайто. Старик, нам очень нужен, в особенности этому парню, Жуке. Он переживает тяжелые времена, и твои осетины должны приготовить веганский пирог со шпинатом для него.

– Очень нужен пирог со шпинатом, но без сыра! Гайто! Я прочитал даже твой сентиментальный роман «Эвелина и ее друзья», помоги же мне! Я больше никого не знаю, кто бы прочел эту книгу. А у меня вышло даже получить удовольствие.

Потом в кафе начался странный корпоратив. Люди в деловых костюмах читали поздравительные стихи в микрофон. Я был уже пьян, ничего не понимал. Мы притихли и слушали. Это напоминало сценку из московского Линча, такие у них были безумные и одухотворенные лица. Стихи были очень плохие.

– Каждому поэту нужна тьма, из которой он будет смотреть на бабу, – напомнил мне Лео и подмигнул.

Ночью нужно было ехать в Петербург.

Максим Тесли встретил меня на Московском вокзале. Он был уже слегка подвыпивший с утра, и настроение у него было прекрасное.

– Алехин! – заорал Максим Тесли. – Я тебя вылечу от любой хандры.

Денег у меня почти не было, но он сказал:

– Если ушла баба, найдем на что бухать!

Мы пили вино и виски, я целовал у него дома каждый сантиметр ковра и говорил:

– Это моя Дашечка, моя писечка. Ты не представляешь, как я ее люблю.

Он смеялся, наливал мне еще. Я целовал обои, кресло, диван, ползал по полу, лизал его. Старая квартира недалеко от Сенной площади, она пахла особой петербургской гнилью.

– Деньги скоро закончатся. Но сегодня ночью у меня концерт «Щенков» в «Зале ожидания»! Заработаю еще шесть ка!

– Чтоб до этого дожить, щас у кого-нибудь попросим.

Я сфотографировал свою карточку и выложил вконтакте пост о том, что мне нужно напиться в кал и пусть любители унылого репа не скупятся на донаты. Так мы заработали немного.

– Может, и потрахаться так вырубишь? – предложил Максим.

Какое-то время назад он расстался с бабой и теперь вел достаточно разгульную жизнь.

Но я сказал:

– Не могу изменять ей. Даже если она сейчас в постели с другим.

Я продолжил целовать плинтус.

– Понятно, понятно, понятно! – сказал Максим Тесли. – Писечку свою целует! Великий человек!

Ночью мы оказались в клубе «Зал ожидания», лучшая концертная площадка в Петербурге, в которой я бывал. Помню, здесь, в гримерке, я гладил спящую пьяную Оксану, которая была виджеем на одном из наших концертов. Пару лет назад у меня еще была надежда. Теперь сидел в углу на диване и плакал. Феликс Бондарев узнал меня и спросил:

– Что с тобой, друг? Ты на кого обиделся?

– Не обращай внимания на меня.

– Сложно не обращать. Сидит тут, плачет. Мужчина вроде взрослый.

Там было несколько групп. Люди кричали, выпивали, музыка играла. Шоу было в разгаре. Фестиваль в честь Хэллоуина устраивал Александр Ионов – главный сатанист русскоязычного шоу-бизнеса. Феликс был с какой-то девчонкой, он ей махнул рукой и сказал:

– Подлечи этого мальчика, пожалуйста.

Девчонка пожала мне руку, мою вялую кисть, потянула на себя, чтобы я встал, и сказала:

– Я Маша. Пойдем.

Она завела меня в уборную здесь же, в гримерке. Я подумал, что она собирается отсосать мне, с сомнением взялся за ширинку и сказал:

– Тут будет не очень удобно.

Девчонка внимательно посмотрела на меня:

– Какого ты обо мне мнения?

Она захлопнула крышку унитаза, протерла ее влажной салфеткой, потом чистым сухим платком и рассыпала порошок.

– Никогда не нюхал, – сообщил я.

– Пришло время.

Я сел в душевую кабину, а голову положил на бачок и хорошенько разнюхался. После этого вышел, выпил пару рюмок водки. Феликс смеялся:

– Посмотрите, ожил! Ожил, а то плакал тут, как обдроченный!

– Алехин! – заорал Максим Тесли. – Пошли, это твой звездный час!

Тогда Феликс еще не рубил на гитаре, а просто ставил музыку с ноутбука, пританцовывал и размахивал своими громадными руками, пока Максим Тесли с микрофоном бегал по сцене. На этот раз я прыгал вместе с ними. Выглядели они очень жутко. Феликс в кожаной косухе и шляпе, а также в каких-то уебищных ковбойских ботинках. Максим со вспухшей рожей, в настолько узких штанах, что сквозь них видно было и телефон в его кармане, и ключи, и половой хуй. Одну песню я знал наизусть и начал орать: