– За счет заведения, – одновременно с ней сказала Ким.
Они посмотрели друг на дружку и рассмеялись.
– Очень любезно, – сказала Гвен, довольная тем, что решение приняли без ее участия.
Переведя дыхание, она опустилась в ближайшее кресло.
– Хочу полную перемену.
– Уверена? – Ким взялась за расческу.
– Хочу начать с чистого листа.
Руби закатила глаза.
– Это же всего лишь волосы.
Гвен посмотрела на сестру в зеркале.
– Прекрати притворяться. Знаю, тебе до смерти хочется сделать меня красивой.
Руби расплылась в широкой улыбке.
– Твоя правда. В следующий раз можно сделать полный мейкап.
– Нет уж, спасибо. – Гвен закрыла глаза и постаралась не думать о пляшущих ножницах и падающих волосах.
Ким задавала разные вопросы, спрашивала, как ей живется, и она отвечала. Отмалчиваться было бы невежливо, и к тому же Ким вела такой разговор по профессиональной привычке. Руби сидела на кожаной софе и листала журнал, так что Гвен успела рассказать и о «Любопытных мелочах», и о витринах и при этом ухитрилась не уснуть. К тому моменту, когда Ким сказала ей открыть глаза, сковывавшие ее узлы напряжения ослабли и распустились. Может быть, в ненавязчивом щебете было что-то такое.
Она посмотрела в зеркало.
– Ни фига себе.
– Не нравится? – забеспокоилась Ким. Появившаяся в зеркале Руби показала большой палец.
Гвен подняла руку к шее и коснулась голой шеи. Повернула голову.
– Замечательно, – машинально сказала она. И определенно по-другому.
– Надо посушить, чтобы все улеглось как надо.
– Угу, – согласилась Гвен. Вот только есть ли дома фен?
– Но и так уже хорошо. А завитушки сами вернутся.
– Мне нравятся завитушки, – сообщила Гвен.
– Знаю. – Руби улыбнулась сестре в зеркале. – Мне тоже.
– Спасибо, – сказала Гвен, разглядывая себя, новую. – Мне даже как-то не по себе. Но по-хорошему.
– Мило, – одобрила Ким. – Хоть сейчас на рекламное фото.
Возвращаясь домой, в Эндхауз, Гвен выбрала длинный маршрут через центр Пендлфорда. Уже горели уличные фонари, мягким светом подчеркивая прекрасную архитектуру церкви и городского моста. Пешеходы шли по тротуарам, кутаясь от холода в пальто, и каменная рыба замерла над крышей, раскрыв рот, словно собиралась что-то сказать.
Так, пребывая в состоянии странной мечтательности, сопутствовавшим ей весь день, Гвен и свернула к Эндхаузу. Машина одолела подъем, и ей открылся дом. В прихожей и на кухне – там, где она его и оставила – горел свет. Над передней дверью поблескивало мозаичное стекло. Щель между зелеными клетчатыми шторами на кухне рассекала тьму яркой вертикальной полосой.
Заехав на парковочную площадку, Гвен еще с минуту сидела за рулем, глядя на каменное строение с запущенным садом, на крышу с пятном от отвалившейся черепицы, и в какой-то момент ощутила тупую боль в солнечном сплетении, такую сильную, что ей пришлось согнуться, опустить голову на руль. Она вдруг почувствовала, что вернулась домой.
Руби позвонила в пятницу – она поговорила с кем-то из организаторов ярмарки в Бате и выяснила, что там как раз освободилось место.
– Место отличное. В Бате столько богачей. И денег у них точно больше, чем мозгов. Уверена, ты все свое продашь.
– Спасибо.
– Я не в этом смысле, – быстро добавила Руби.
– Все в порядке. Спасибо. Серьезно. – Гвен положила телефон, немножко ошеломленная внезапным интересом со стороны сестры.
Еще бóльший сюрприз ждал ее утром в субботу, когда Руби и Кэти заявились к ней до начала пендлфордского рынка. Кэти только что не приплясывала от волнения.
– А у нас для тебя кое-что есть. Подарок.
– Это для работы, – сказала Руби, – так что не переживай.
– Мне скоро надо ехать. – Гвен уже сложила вещи в фургон и заливала кофе в термос.
– Мы решили, что тебе нужен новый лук. – Кэти протянула дорожную сумку. – Чтобы соответствовать теме.
– На меня все равно никто не смотрит. – В голосе Гвен прозвучали сердитые нотки.
– Ты представляешь компанию. Ты – часть бренда, – сказала Руби. – Это как… ну… Ты же не пойдешь к парикмахеру, у которого неухоженные волосы.
– Мама права, – поддержала ее Кэти. – Вид у тебя сейчас неподходящий. – Она подняла руки, изображая фоторамку. – Режет глаз.
– Спасибо, о любимейшая моя племянница. Напомни, чтобы я не пекла тебе больше кексов.
– Не хочу сказать ничего такого. Для обычного дня ты выглядишь нормально – типа, сходить в супермаркет или куда-то еще в этом духе.
Читать дальше