Wind-n-Rain - Костолом

— Можете считать, что я была на свидании. — Ксения глубоко вздыхает и тут же ловит на себе растерянные взгляды двух ошалевших пар глаз. — Ну да, а ничего не рассказывала именно из-за этого. — Она пучит глаза, копируя обеих соседок, чем невольно провоцирует их улыбки. — Скажите лучше, где Николаич?

— Уехал. Ещё в пять часов, — отвечает Роза. — Что-то повадились вы, девки, по тайным свиданиям бегать. И знаете ведь, к чему это может привести…

— Роз, — одёргивает тётку Женя. Как бы подруга не приняла её наставления за упрёк в свой адрес… — Кстати, нужно Валере позвонить. Я обещала — как только Ксюха вернётся, сразу же ему маякну. — Она берёт в руки мобильник, тычет на кнопку быстрого вызова, затем отнимает трубку от уха и недоумённо на неё таращится. — Связи нет.

Роза и Ксения, не сговариваясь, тут же хватаются за свои: так и есть — ноль делений.

— Наверное из-за грозы, — шепчет Ксения, а в груди тихонько ёкает.

— Так только что же прекрасно работала! В наше время сотовая связь неубиваема, а в России — тем более! Я передачу смотрела, там сказали, наша мобильная связь — одна из самых надёжных в мире…

— Ага, что это за передача была? Вечер с Владимиром Киселёвым? Вроде молодая, голова ещё своя на плечах должна быть, а туда же…

Все трое тихонько хихикают. Их веселье прерывает лишь глухой шлепок со стороны заднего двора — будто мешок с картошкой с высоты кинули.

— Девки, сидите здесь. Пойду гляну — может, коты балу́ют?

Роза поправляет очки на переносице, берёт одну из свечей, натыканных вместо подсвечников в стеклянные баночки из-под рыбных консервов, и на цыпочках, будто в этом есть смысл, крадётся к запертой на все замки двери.

— Вроде никого… Показалось.

Высунув нос на улицу, она бегло оглядывает подворье, для верности окликая невидимого гостя на «кыс-кыс», и вновь запирается.

— Всем троим не могло показаться, — возражает Ксения. — А звук был со стороны подвала. Где бетонный забор.

Вскакивает, отбрасывая полотенце в сторону, и бежит открывать заднюю дверь.

Выскочив на улицу, тщетно пытается рассмотреть следы на земле — под разбивающимися о щебёнку каплями даже в свете фонарика мобильного телефона ничего не видно. Разочарованно озирается, невольно скользнув глазами и по бетонной преграде, окрашенной дождём в тёмно-серый… С середины и до самой земли тянется грязный продолговатый след, совсем свежий — такой можно было оставить, если прыгать с забора, не рассчитав дистанцию. Ксения бежит в дом, надёжно запирает дверь и чуть не врезается в ожидающих её в полном недоумении дам.

— Мне кажется, к нам кто-то пробрался.

На мгновенье воцаряется тишина, а вопросы витают в воздухе: как? кто? откуда ты знаешь?

Раздаются шаги — подтверждая догадки, они мелкой дробью отбиваются по потолку. И тут же, следом за ними — другие.

— Они наверху, — шепчет Роза, машинально приложив палец к губам. — Пожарная лестница… Давно бы её спилила, но правила эксплуатации многокомнатных помещений коммерческого использования не позволяют.

И почему это Николай Николаевич не обратил внимания на тоненькую металлическую лесенку, ржавым ленточным червём свисающую вдоль задней, глухой стены здания?

Следующая серия шагов оповещает дам о том, что непрошенные гости уже на главной лестнице — обыскав третий этаж, а за ним и второй, они направляются вниз.

— Все свечки потушили? Проверьте ещё раз мобильники — чтоб звука не было.

Решили хорониться на кухне — под разделочным столом. Он широк и высок, под ним и семеро бы уместились. Кухонный отсек отделён от столовой зоны с трёх сторон тонюсенькой фанерной перегородкой с дверцей по центру, а с четвёртой стороны — окном раздачи. Дверь закрыта на шпингалет, но догадайся злоумышленник дёрнуть за ручку посильнее, и защёлка не выдержит — а может и вся фанерная конструкция падёт, оставив женщин загнанными в ловушку, без путей к отступлению. Мобильной связи по-прежнему нет. Пленницы, застигнутые врасплох в собственном доме, задерживают дыхание, как только топот двух пар ног слышится под дверями столовой. Двери эти изнутри не закрываются, поэтому долго ждать появления гостей не пришлось. Тут же раздаётся жуткий грохот — впотьмах, не вписавшись в проход между столами с грязной посудой, один из них сносит целое нагромождение оставшихся с завтрака кастрюль. Следом за грохотом звучит хлюпанье — наверное, этот кто-то ещё и вписался ногой в недоеденную за сумбурным завтраком кашу.